Сивашские тайны, покрытые илом
/НАТАЛЬЯ ЯКИМОВА/

Уже четыре года Сергей 7 ноября приезжает в одно и то же место - на полуостров Литовский, с трех сторон окруженный мутно-свинцовыми водами Сиваша. Он и летом проводит там немало времени, но 7 ноября - особенный день, он «не для работы». Сергей просто стоит на берегу и как бы теряет ощущение времени: 2 - 3 часа на пронизывающем ветру проходят незаметно. Думает, что где-то здесь, под липким черным илом, лежит его двоюродный дед Федор Сушков, пропавший без вести в 1920 г. И родной дед, младший брат Федора, Григорий Сушков в Великую Отечественную тоже, наверное, остался где-то у Сиваша.

«Можете называть меня мародером»

Трудно подобрать подходящие слова для занятия, которому Сергей посвящает все свободное время. Здоровенный тридцатипятилетний мужик с весны начинает делать вылазки к Гнилому морю, что-то раскапывает у берега, несколько раз совершал безумные рейды вброд с берега на берег. Безумные - это потому что до сих пор на дне лежат неразорвавшиеся боеприпасы со времен Гражданской и Великой Отечественной войн. Потому что достаточно неосторожного шага, чтобы попасть в подводную яму с липкой грязью, - и засосет, проглотит, а рядом нет никого, кто бы протянул руку…
Несколько лет назад была у нас, трех энтузиастов-журналистов, идея перейти Сиваш в районе Литовского полуострова - как красноармейцы 15-й и 52-й армий в 1920 году, но так она и увяла на корню. Не решились мы соваться в воду, не зная броду. И потом решили - незачем. Все равно как они - не сможем. Они шли морозной ноябрьской ночью, нагруженные боеприпасами, местами по пояс в ледяной воде, ждали приближения берега - и боялись его. Потому что с берега уже вели огонь, и не всем суждено было ступить на крымскую землю. Этот страшный путь очень скупо описывали в мемуарах, а сейчас и выживших нет на этом свете. «Вначале у берега дно было твердым. Потом оно начало все сильнее расползаться под ногами. Нередко попадались ямы, которые трудно было миновать даже при наличии вешек. Слышался плеск и лошадиный храп. Люди же не издавали при этом ни единого звука: ни стона, ни зова о помощи» - так вспоминала переход Александра Янышева, которая шла вместе с головным отрядом.
Сергей ходит через Сиваш. И с Литовского, и в районе полуострова Русского (там форсировали залив бойцы Советской Армии в 1944 г.). «Если очень хочется, можете назвать меня мародером», - подсказывает, когда вынимает коробки со своими трофеями. Ну да, мародером - как взрослые люди, нанимающие команды подростков, чтобы рыться в перекопской степи, где до сих пор лежат останки тысяч не похороненных солдат. Только с содержимым своих коробок Сергей связан накрепко, это все не для продажи. Да и вряд ли какой-то коммерческой ценностью даже среди любителей истории обладает эта фантастическая коллекция, как бы связавшая два поколения погибших, бившихся за Крым. Вот хрупкий, ломкий какой-то кусок. Оказывается - от голенища сапога. Его Сергей зацепил щупом во время одного из своих переходов. На отвороте можно нащупать пальцами вырезанную хозяином метку: «Митр…» Пуговицы от шинели - это уже с Великой Отечественной. Ложка. Портсигар с датой выпуска: 1913 год. Обломок бинокля. Изъеденные ржой круглые очки без стекол.

Солдаты до Крыма не добрались

Первый раз на Литовский полуостров Сергей попал со школьной экскурсией лет в 12. Потом несколько раз приезжал сам - семья жила в Джанкойском районе, родители переехали сюда из Курской области в 60-х годах. На переезде настояла мама, она помнила, что где-то в этих местах пропал без вести ее отец, Григорий Сушков. Он ушел на фронт в сентябре 1941, оставив жену и годовалую дочку. Последнее письмо было датировано 8 апреля 1944, он писал: «Не верится, что через несколько дней я буду снова там, где мы с тобой провели незабываемое лето, за год до того, как поженились». Так, намеками, солдаты давали понять своим близким о месте, где находятся. То лето, которое упоминает Григорий, он провел в Крыму, в санатории. С будущей женой познакомился в поезде.
Так что родные поняли: Григорий совсем рядом с Крымом.
11 апреля 1944 г. Сталин объявил благодарность войскам 4-го Украинского фронта за успешный прорыв обороны врага в Крыму и освобождение Джанкоя и Армянска. А от Григория Сушкова больше писем не было. Через несколько месяцев пришло извещение: пропал без вести. Этой бумажки тогда боялись даже больше похоронки, хотя и утешали себя чудесными историями о вернувшихся. Ведь в большинстве случаев «пропал без вести» означало «убит, и неизвестно, где похоронен». Пенсию, поскольку кормилец официально в числе погибших не значился, семья не получала. Сергей уверен: дед погиб в бою у Сиваша. Возможно, что он лежит в одной из братских могил, а может, так и остался где-то на дне, у берега. Вот такое совпадение: в Гражданскую войну при форсировании Сиваша пропал без вести старший брат деда, у них было девять лет разницы. В альбоме сохранилась старинная фотография большой крестьянской семьи Сушковых. Прабабка с сурово сжатыми губами, прадед в стесняющем его «парадном» пиджаке, и дети их, выстроившиеся по росту: три брата и четыре сестры. Подросток Федор стоит возле табурета, поддерживая четырехлетнего Гришу. Кто бы подумал тогда, что старшему осталось жить шесть лет, а младший через 32 года повторит его судьбу?

Останки Сергей хоронил на берегу

Я рассказываю Сергею от знакомого услышанную историю, как друг его друга, бродя в Сиваше неподалеку от берега - уже не помню, по какой надобности, наткнулся на мумифицированное тело в военной шинели. Подробности торопливо комкаю, до этого времени история казалась мне не больше чем страшноватой выдумкой. «И что? - пожимает плечами Сергей. - Их там еще много лежит. Сотни? Тысячи? Никто не знает, сколько. Полководцы же никогда не считались с потерями рядовых. От большинства солдат и имен не осталось. Не всем же так повезло, как Прохору…» Да, к Прохору Иванову имя вернулось через пятнадцать лет.
Летом 1935 года кузнец присивашского колхоза «Красный полуостров» вышел на необычный промысел: в обмелевшем Сиваше он собирал картечь и осколки снарядов. Газеты потом писали, что кузнец проявлял сознательность, изыскивая дефицитный металл для колхоза. Старожилы же рассказывали, что многие умельцы так зарабатывали, продавая «левые» лопаты, ножи и прочие нужные в хозяйстве вещи. Поддев очередной пласт грязи, кузнец вывернул… человеческое тело. Сиваш хорошо сохранил погибшего 15 лет назад человека, даже документы частично сохранились. По ним и удалось установить, что останки принадлежат 19-летнему уроженцу Казанской губернии Прохору Иванову, «приказом Советской власти мобилизованному на военную службу в ряды Красной армии». Прохора Иванова похоронили в Армянске с воинскими почестями. В отдельной могиле. Другим достались братские. Или вовсе никакие.
Сергей бережно разворачивает бумажку, освобождая очередной экземпляр своей коллекции - осколок примерно с ладонь величиной. «Перед тем как в первый раз отправиться через Сиваш, я несколько лет прокладывал маршрут, искал броды. Ну, конечно, рылся, как тот кузнец, в обмелевших местах. Придумал себе даже инструмент: металлическую сетку на длинном шесте. Идешь - и осторожно ее за собой по дну тащишь. Почти всегда «улов» какой-то есть. Так вот, застряла моя сетка на дне. Я щупом окопал вокруг, подцепил - вроде что-то мягкое. На берегу начал рассматривать: тряпка негнущаяся, в руках не расползается, а ломается. Догадался - это рукав от шинели, а в нем что-то тяжелое запуталось. Вот этот осколок и… кусок человеческой ладони. С тремя пальцами. Просоленный, твердый, как деревянный. Я его похоронил на берегу».
С останками в Сиваше Сергей столкнулся еще раз, выкатив своей сеткой из грязи череп. Он потом долго шарил в этом месте, нашел несколько костей и похоронил подальше от воды. Видимо, убитого солдата закопали на берегу, даже не поставив отметку, а потом Сиваш подгрыз берег, вымыв останки.

Что он имеет от своих походов

Однажды к Сергею, собирающемуся в очередной поход с берега на берег, подошли несколько парней, чуть моложе его. Долго вокруг да около ходить не стали. Поинтересовались: что он имеет от своих походов. То бишь какие трофеи можно найти в Сиваше. Сергей догадался: «коллеги», мародеры. Но находки показал. Те были разочарованы - действительно, это не продашь. А какой смысл тогда так рисковать?
Вот на этот вопрос Сергей и сам ответить не может. Жена его тоже долго не понимала: другие мужики из воды рыбу тянут, а этот - железяки. Один раз даже выбралась с ним «на промысел». Долго стояла возле памятника погибшим на Литовском полуострове, подержала на ладони ржавую гильзу, застрявшую в сетке, - и, видимо, тоже что-то почувствовала.
Книг, где хоть строчка есть о переходе через Сиваш в Гражданскую и Великую Отечественную войны, Сергей собрал несколько полок, переписывается с коллегами по увлечению. Он, не единожды пересекавший Сиваш, ни разу не оставался там в ночь с 7 на 8 ноября. Не потому, что уже в палатке холодно и нельзя пройтись хоть вдоль берега со своими инструментами. Говорит - страшно. Несколько раз, оставаясь ночевать на берегу, Сергей ощущал, что вдруг исчезает тихий плеск мелких волн залива. Тишина спокойная сменяется тишиной настороженной. И слышится чавканье грязи. Как будто множество ног месят липкую грязь Сиваша.

28 августа 1920 года Южный фронт, располагая значительным превосходством сил над противником, перешел в наступление и к 31 октября разбил силы Врангеля в Северной Таврии. Советские войска захватили до 20 тысяч пленных, более 100 орудий, много пулеметов, десятки тысяч снарядов, до 100 паровозов, 2 тысяч вагонов и другое имущество.

В апреле 1920 года Польша начала войну против советской России. Боевые действия на советско-польском фронте проходили с переменным успехом и завершились заключением в октябре месяце договора о перемирии и предварительном мире.

Польское наступление вновь разожгло угасавшую гражданскую войну. Врангелевские части перешли в наступление в Южной Украине. Реввоенсовет Советской республики издал приказ о создании Южного фронта против Врангеля. В результате тяжелых боев советские войска остановили противника.

28 августа 1920 года Южный фронт, располагая значительным превосходством сил над противником, перешел в наступление и к 31 октября разбил силы Врангеля в Северной Таврии. "Наши части, - вспоминал Врангель - понесли жестокие потери убитыми, ранеными и обмороженными. Значительное число было оставлено пленными...". (Белое дело. Последний главком. М.: Голос, 1995. С. 292.)

Советские войска захватили до 20 тысяч пленных, более 100 орудий, много пулеметов, десятки тысяч снарядов, до 100 паровозов, 2 тысяч вагонов и другое имущество. (Кузьмин Т.В. Разгром интервентов и белогвардейцев в 1917-1920 гг. М., 1977. С. 368.) Однако наиболее боеспособным частям белых удалось уйти в Крым, где они засели за перекопскими и чонгарскими укреплениями, которые, по мнению врангелевского командования и иностранных авторитетов, представляли собой неприступные позиции.

Фрунзе так оценивал их: "Перекопский и Чонгарский перешеек и соединяющий их южный берег Сиваша представляли собой одну общую сеть заблаговременно возведенных укрепленных позиций, усиленных естественными и искусственными препятствиями и заграждениями. Начатые постройкой еще в период Добровольческой армии Деникина, позиции эти были с особым вниманием и заботой усовершенствованы Врангелем. В сооружении их принимали участие как русские, так и французские военные инженеры, использовавшие при постройках весь опыт империалистической войны". (Фрунзе М.В. Избранные произведения. М., 1950. С. 228-229.)

Главная полоса обороны на Перекопе проходила по Турецкому валу (длина -до 11 км, высота 10 м и глубина рва 10 м) с 3 линиями проволочных заграждений в 3-5 кольев перед рвом. Вторую линию обороны, удаленную на 20-25 км от первой, составляла сильно укрепленная Ишуньская позиция, имеющая 6 линий окопов, прикрытых проволочными заграждениями. На Чонгарском направлении и Арабатской стрелке было создано до 5-6 линий окопов и траншей с проволочными заграждениями. Относительно слабой была лишь оборона Литовского полуострова: одна линия окопов и проволочных заграждений. Эти укрепления, по мнению Врангеля, делали "доступ в Крым чрезвычайно трудным...". (Белое дело. С. 292.) Главная группировка войск Врангеля, силою до 11 тысяч штыков и сабель (включая резервы), защищала Перекопский перешеек. На Чонгарском и Сивашском участках фронта врангелевское командование сосредоточило около 2,5-3 тысяч человек. Свыше 14 тысяч человек были оставлены в резерве главного командования и находились вблизи от перешейков в готовности усилить Перекопское и Чонгарское направления. Часть войск Врангеля (6-8 тысяч человек) вела бои с партизанами и не могла участвовать в боях на Южном фронте. Таким образом, общая численность армии Врангеля, находящейся в Крыму, составляла около 25-28 тысяч солдат и офицеров. Она имела более 200 орудий, из которых много тяжелых, 45 бронемашин и танков, 14 бронепоездов и 45 самолетов.

Войска Южного фронта имели 146,4 тысячи штыков, 40,2 тысячи сабель, 985 орудий, 4435 пулеметов, 57 бронемашин, 17 бронепоездов и 45 самолетов (Советская военная энциклопедия. Т.6. М.: Воениздат, 1978. С. 286; имеются и другие данные о численности и составе врангелевских войск), то есть имели значительное превосходство в силах над противником. Однако им предстояло действовать в исключительно сложных условиях, прорывать мощную эшелонированную оборону врангелевцев.

Первоначально Фрунзе планировал нанести главный удар на Чонгарском направлении силами 4-й армии (командарм B.C. Лазаревич), 1-й Конной армии (командарм С.М. Буденный) и 3-го конного корпуса (командир Н.Д. Каширин), но из-за невозможности поддержки с моря Азовской флотилией он был перенесен на Перекопское направление силами 6-й армии (командарм А.И. Корк), 1-й и 2-й (командарм Ф.К. Миронов) Конных армий, 4-я армия и 3-й конный корпус наносили вспомогательный удар на Чонгар.

Наибольшую сложность представлял штурм обороны врангелевцев на Перекопском направлении. Командование Южного фронта приняло решение атаковать их одновременно с двух сторон: одной частью сил - с фронта, в лоб перекопским позициям, а другой, после форсирования Сиваша со стороны Литовского полуострова, - в их фланг и тыл. Последнее имело решающее значение для успеха операции.

В ночь с 7 на 8 ноября 15-я, 52-я стрелковые дивизии, 153-я стрелковая и кавалерийская бригада 51-й дивизии начали переправу через Сиваш. Первой шла штурмовая группа 15-й дивизии. Движение через "Гнилое море" длилось около трех часов и проходило в тяжелейших условиях. Непролазная грязь засасывала людей и лошадей. Мороз (до 12-15 градусов ниже нуля) сковывал намокшую одежду. Колеса орудий и повозок глубоко врезались в илистое дно. Лошади выбивались из сил, и часто бойцам приходилось самим вытаскивать завязшие в грязи орудия и повозки с боеприпасами.

Совершив восьмикилометровый переход, советские части вышли на северную оконечность Литовского полуострова, прорвали проволочные заграждения, разбили кубанскую бригаду генерала М.А. Фостикова и очистили от противника почти весь Литовский полуостров. Части 15-й и 52-й дивизий вышли на Перекопский перешеек и двинулись к Ишуньским позициям. Предпринятая утром 8 ноября 2-м и 3-м пехотными полками дроздовской дивизии контратака была отбита.

В тот же день 13-я и 34-я пехотные дивизии 2-го армейского корпуса генерала В.К. Витковского атаковали 15-ю и 52-ю стрелковую дивизии и после ожесточенных боев заставили их отойти на Литовский полуостров. Врангелевцам удалось до ночи 8 ноября удерживать за собою южные выходы с Литовского полуострова. (История военного искусства. Сб. материалов. Вып. IV. T.I. М.: Воениздат, 1953. С. 481.)

Наступление главных сил 51 -и дивизии под командованием В.К. Блюхера на Турецкий вал 8 ноября было отбито врангелевцами. Ее части залегли перед рвом, на дне северного ската которого находилось проволочное заграждение.

Обстановка на участке главного удара Южного фронта осложнилась. В это время на Чонгарском направлении еще шла подготовка к форсированию Сиваша. Наступление передовых частей 9-й стрелковой дивизии по Арабатской стрелке было остановлено артиллерийским огнем врангелевских кораблей.

Командование Южного фронта принимает решительные меры, чтобы обеспечить успех операции, 7-я кавалерийская дивизия и группа повстанческих войск Н.И. Махно под командованием С. Каретникова (там же, с. 482) (около 7 тысяч человек) переправляются через Сиваш для подкрепления 15-й и 52-й дивизий. На помощь советским войскам на Литовском пролуострове была двинута 16-я кавалерийская дивизия 2-й конной армии. В ночь на 9 ноября части 51-й стрелковой дивизии начали четвертый штурм Турецкого вала, сломили сопротивление врангелевцев и овладели им.

Сражение переместилось на Ишуньские позиции, где командование Русской армии Врангеля стремилось задержать советские войска. С утра 10 ноября на подступах к позициям завязались упорные бои, продолжавшиеся до 11 ноября. На участке 15-й и 52-й стрелковых дивизий Врангель попытался взять инициативу в свои руки, произведя 10 ноября контратаку силами конного корпуса генерала И.Г. Барбовича и остатками частей 13-й, 34-й и дроздовской пехотной дивизий. Им удалось отбросить 15-ю и 52-ю стрелковые дивизии к юго-западной оконечности Литовского полуострова, поставить под угрозу охвата фланга 51-й и переброшенной сюда Латышской дивизий, подошедших к третьей линии окопов Ишуньской позиции.

В бой против конного корпуса Барбовича вступили 16-я и 7-я кавалерийские дивизии, которые остановили конницу неприятеля и отбросили ее на линию укреплений.

В ночь на 11 ноября 30-я стрелковая дивизия (начдив Н.К. Грязнов) начала штурм Чонгарских укрепленных позиций и к исходу дня, сломив сопротивление противника, преодолела все три линии укреплений. Части дивизии стали обходить Ишуньские позиции, что сказалось на ходе боев у самих Ишуньских позиций. В ночь на 11 ноября последняя линия Ишуньской укрепленной позиции была прорвана 51 -и стрелковой и Латышской дивизиями. Утром 11 ноября 151-я бригада 51-й дивизии успешно отбила контратаку Терско-Астраханской бригады врангелевцев в районе станции Ишунь, а затем и яростную штыковую атаку корниловцев и марковцев, предпринятую на подступах к станции. К вечеру 11 ноября советские войска прорвали все укрепления врангелевцев. "Положение становилось грозным, - вспоминал Врангель, - оставшиеся в нашем распоряжении часы для завершения подготовки к эвакуации были сочтены". (Белое дело, с. 301.) В ночь на 12 ноября войска Врангеля стали повсеместно отходить к портам Крыма.

11 ноября 1920 года Фрунзе, стремясь избежать дальнейшего кровопролития, обратился по радио к Врангелю с предложением прекратить сопротивление и обещал амнистию сложившим оружие. Врангель на него не ответил. (История гражданской войны в СССР. Т.5. М.: Политиздат, 1960. С. 209.)

Через распахнутые ворота в Крым устремилась красная конница, преследовавшая врангелевцев, которые сумели оторваться на 1-2 перехода. 13 ноября части 1-й Конной и 6-й армий освободили Симферополь, а 15-го - Севастополь. Войска 4-й армии в этот день вступили в Феодосию. 16 ноября Красная Армия освободила Керчь, 17-го - Ялту. За 10 дней операции был освобожден весь Крым.

Победа советских войск над Врангелем была одержана тяжелой ценой. Только при штурме Перекопа и Чонгара войска Южного фронта потеряли убитыми и ранеными 10 тысяч человек. Отличившимся при штурме крымских укреплений дивизиям были присвоены почетные наименования: 15-й - "Сивашская" , 30-й стрелковой и 6-й кавалерийской - "Чонгарская", 51-й - "Перекопская" .

Разгромом Врангеля закончился период иностранной военной интервенции и гражданской войны в Советской России.

28 августа 1920 года Южный фронт, располагая значительным превосходством сил над противником, перешел в наступление и к 31 октября разбил силы Врангеля в Северной Таврии. Советские войска захватили до 20 тысяч пленных, более 100 орудий, много пулеметов, десятки тысяч снарядов, до 100 паровозов, 2 тысяч вагонов и другое имущество.

В апреле 1920 года Польша начала войну против советской России. Боевые действия на советско-польском фронте проходили с переменным успехом и завершились заключением в октябре месяце договора о перемирии и предварительном мире.

Польское наступление вновь разожгло угасавшую гражданскую войну. Врангелевские части перешли в наступление в Южной Украине. Реввоенсовет Советской республики издал приказ о создании Южного фронта против Врангеля. В результате тяжелых боев советские войска остановили противника.

28 августа 1920 года Южный фронт, располагая значительным превосходством сил над противником, перешел в наступление и к 31 октября разбил силы Врангеля в Северной Таврии. "Наши части, - вспоминал Врангель - понесли жестокие потери убитыми, ранеными и обмороженными. Значительное число было оставлено пленными...". (Белое дело. Последний главком. М.: Голос, 1995. С. 292.)

Советские войска захватили до 20 тысяч пленных, более 100 орудий, много пулеметов, десятки тысяч снарядов, до 100 паровозов, 2 тысяч вагонов и другое имущество. (Кузьмин Т.В. Разгром интервентов и белогвардейцев в 1917-1920 гг. М., 1977. С. 368.) Однако наиболее боеспособным частям белых удалось уйти в Крым, где они засели за перекопскими и чонгарскими укреплениями, которые, по мнению врангелевского командования и иностранных авторитетов, представляли собой неприступные позиции.

Фрунзе так оценивал их: "Перекопский и Чонгарский перешеек и соединяющий их южный берег Сиваша представляли собой одну общую сеть заблаговременно возведенных укрепленных позиций, усиленных естественными и искусственными препятствиями и заграждениями. Начатые постройкой еще в период Добровольческой армии Деникина, позиции эти были с особым вниманием и заботой усовершенствованы Врангелем. В сооружении их принимали участие как русские, так и французские военные инженеры, использовавшие при постройках весь опыт империалистической войны". (Фрунзе М.В. Избранные произведения. М., 1950. С. 228-229.)

Главная полоса обороны на Перекопе проходила по Турецкому валу (длина -до 11 км, высота 10 м и глубина рва 10 м) с 3 линиями проволочных заграждений в 3-5 кольев перед рвом. Вторую линию обороны, удаленную на 20-25 км от первой, составляла сильно укрепленная Ишуньская позиция, имеющая 6 линий окопов, прикрытых проволочными заграждениями. На Чонгарском направлении и Арабатской стрелке было создано до 5-6 линий окопов и траншей с проволочными заграждениями. Относительно слабой была лишь оборона Литовского полуострова: одна линия окопов и проволочных заграждений. Эти укрепления, по мнению Врангеля, делали "доступ в Крым чрезвычайно трудным...". (Белое дело. С. 292.) Главная группировка войск Врангеля, силою до 11 тысяч штыков и сабель (включая резервы), защищала Перекопский перешеек. На Чонгарском и Сивашском участках фронта врангелевское командование сосредоточило около 2,5-3 тысяч человек. Свыше 14 тысяч человек были оставлены в резерве главного командования и находились вблизи от перешейков в готовности усилить Перекопское и Чонгарское направления. Часть войск Врангеля (6-8 тысяч человек) вела бои с партизанами и не могла участвовать в боях на Южном фронте. Таким образом, общая численность армии Врангеля, находящейся в Крыму, составляла около 25-28 тысяч солдат и офицеров. Она имела более 200 орудий, из которых много тяжелых, 45 бронемашин и танков, 14 бронепоездов и 45 самолетов.

Войска Южного фронта имели 146,4 тысячи штыков, 40,2 тысячи сабель, 985 орудий, 4435 пулеметов, 57 бронемашин, 17 бронепоездов и 45 самолетов (Советская военная энциклопедия. Т.6. М.: Воениздат, 1978. С. 286; имеются и другие данные о численности и составе врангелевских войск), то есть имели значительное превосходство в силах над противником. Однако им предстояло действовать в исключительно сложных условиях, прорывать мощную эшелонированную оборону врангелевцев.

Первоначально Фрунзе планировал нанести главный удар на Чонгарском направлении силами 4-й армии (командарм B.C. Лазаревич), 1-й Конной армии (командарм С.М. Буденный) и 3-го конного корпуса (командир Н.Д. Каширин), но из-за невозможности поддержки с моря Азовской флотилией он был перенесен на Перекопское направление силами 6-й армии (командарм А.И. Корк), 1-й и 2-й (командарм Ф.К. Миронов) Конных армий, 4-я армия и 3-й конный корпус наносили вспомогательный удар на Чонгар.

Наибольшую сложность представлял штурм обороны врангелевцев на Перекопском направлении. Командование Южного фронта приняло решение атаковать их одновременно с двух сторон: одной частью сил - с фронта, в лоб перекопским позициям, а другой, после форсирования Сиваша со стороны Литовского полуострова, - в их фланг и тыл. Последнее имело решающее значение для успеха операции.

В ночь с 7 на 8 ноября 15-я, 52-я стрелковые дивизии, 153-я стрелковая и кавалерийская бригада 51-й дивизии начали переправу через Сиваш. Первой шла штурмовая группа 15-й дивизии. Движение через "Гнилое море" длилось около трех часов и проходило в тяжелейших условиях. Непролазная грязь засасывала людей и лошадей. Мороз (до 12-15 градусов ниже нуля) сковывал намокшую одежду. Колеса орудий и повозок глубоко врезались в илистое дно. Лошади выбивались из сил, и часто бойцам приходилось самим вытаскивать завязшие в грязи орудия и повозки с боеприпасами.

Совершив восьмикилометровый переход, советские части вышли на северную оконечность Литовского полуострова, прорвали проволочные заграждения, разбили кубанскую бригаду генерала М.А. Фостикова и очистили от противника почти весь Литовский полуостров. Части 15-й и 52-й дивизий вышли на Перекопский перешеек и двинулись к Ишуньским позициям. Предпринятая утром 8 ноября 2-м и 3-м пехотными полками дроздовской дивизии контратака была отбита.

В тот же день 13-я и 34-я пехотные дивизии 2-го армейского корпуса генерала В.К. Витковского атаковали 15-ю и 52-ю стрелковую дивизии и после ожесточенных боев заставили их отойти на Литовский полуостров. Врангелевцам удалось до ночи 8 ноября удерживать за собою южные выходы с Литовского полуострова. (История военного искусства. Сб. материалов. Вып. IV. T.I. М.: Воениздат, 1953. С. 481.)

Наступление главных сил 51 -и дивизии под командованием В.К. Блюхера на Турецкий вал 8 ноября было отбито врангелевцами. Ее части залегли перед рвом, на дне северного ската которого находилось проволочное заграждение.

Обстановка на участке главного удара Южного фронта осложнилась. В это время на Чонгарском направлении еще шла подготовка к форсированию Сиваша. Наступление передовых частей 9-й стрелковой дивизии по Арабатской стрелке было остановлено артиллерийским огнем врангелевских кораблей.

Командование Южного фронта принимает решительные меры, чтобы обеспечить успех операции, 7-я кавалерийская дивизия и группа повстанческих войск Н.И. Махно под командованием С. Каретникова (там же, с. 482) (около 7 тысяч человек) переправляются через Сиваш для подкрепления 15-й и 52-й дивизий. На помощь советским войскам на Литовском пролуострове была двинута 16-я кавалерийская дивизия 2-й конной армии. В ночь на 9 ноября части 51-й стрелковой дивизии начали четвертый штурм Турецкого вала, сломили сопротивление врангелевцев и овладели им.

Сражение переместилось на Ишуньские позиции, где командование Русской армии Врангеля стремилось задержать советские войска. С утра 10 ноября на подступах к позициям завязались упорные бои, продолжавшиеся до 11 ноября. На участке 15-й и 52-й стрелковых дивизий Врангель попытался взять инициативу в свои руки, произведя 10 ноября контратаку силами конного корпуса генерала И.Г. Барбовича и остатками частей 13-й, 34-й и дроздовской пехотной дивизий. Им удалось отбросить 15-ю и 52-ю стрелковые дивизии к юго-западной оконечности Литовского полуострова, поставить под угрозу охвата фланга 51-й и переброшенной сюда Латышской дивизий, подошедших к третьей линии окопов Ишуньской позиции.

В бой против конного корпуса Барбовича вступили 16-я и 7-я кавалерийские дивизии, которые остановили конницу неприятеля и отбросили ее на линию укреплений.

В ночь на 11 ноября 30-я стрелковая дивизия (начдив Н.К. Грязнов) начала штурм Чонгарских укрепленных позиций и к исходу дня, сломив сопротивление противника, преодолела все три линии укреплений. Части дивизии стали обходить Ишуньские позиции, что сказалось на ходе боев у самих Ишуньских позиций. В ночь на 11 ноября последняя линия Ишуньской укрепленной позиции была прорвана 51 -и стрелковой и Латышской дивизиями. Утром 11 ноября 151-я бригада 51-й дивизии успешно отбила контратаку Терско-Астраханской бригады врангелевцев в районе станции Ишунь, а затем и яростную штыковую атаку корниловцев и марковцев, предпринятую на подступах к станции. К вечеру 11 ноября советские войска прорвали все укрепления врангелевцев. "Положение становилось грозным, - вспоминал Врангель, - оставшиеся в нашем распоряжении часы для завершения подготовки к эвакуации были сочтены". (Белое дело, с. 301.) В ночь на 12 ноября войска Врангеля стали повсеместно отходить к портам Крыма.

11 ноября 1920 года Фрунзе, стремясь избежать дальнейшего кровопролития, обратился по радио к Врангелю с предложением прекратить сопротивление и обещал амнистию сложившим оружие. Врангель на него не ответил. (История гражданской войны в СССР. Т.5. М.: Политиздат, 1960. С. 209.)

Через распахнутые ворота в Крым устремилась красная конница, преследовавшая врангелевцев, которые сумели оторваться на 1-2 перехода. 13 ноября части 1-й Конной и 6-й армий освободили Симферополь, а 15-го - Севастополь. Войска 4-й армии в этот день вступили в Феодосию. 16 ноября Красная Армия освободила Керчь, 17-го - Ялту. За 10 дней операции был освобожден весь Крым.

Победа советских войск над Врангелем была одержана тяжелой ценой. Только при штурме Перекопа и Чонгара войска Южного фронта потеряли убитыми и ранеными 10 тысяч человек. Отличившимся при штурме крымских укреплений дивизиям были присвоены почетные наименования: 15-й - "Сивашская" , 30-й стрелковой и 6-й кавалерийской - "Чонгарская", 51-й - "Перекопская" .

Разгромом Врангеля закончился период иностранной военной интервенции и гражданской войны в Советской России.