ГАМАРНИК Ян Борисович (Яков Пудикович)

(21.05.1894 - 31.05.1937). Член Оргбюро ЦК ВКП(б) с 17.11.1929 г. до 31.05.1937 г. Член ЦК ВКП(б) в 1927 - 1937 гг. Кандидат в члены ЦК ВКП(б) в 1925 - 1927 гг. Член КПСС с 1916 г.

Родился в г. Житомире в семье служащего. Еврей. Учился в Петербургском психоневрологическом институте и с 1915 г. на юридическом факультете Киевского университета. Вел революционную пропаганду среди студентов и рабочих. В 1917 г. был избран секретарем Киевского комитета РСДРП(б). Во время оккупации Украины германскими войсками работал в подпольных организациях Одессы, Харькова, Крыма. В апреле - июле 1918 г. входил в состав Всеукраинской «повстанческой девятки», руководившей нелегальной деятельностью большевиков в этих регионах. В начале 1919 г. входил в состав ревкома, возглавившего вооруженное восстание в Харькове. Затем находился на военно-политической работе: член реввоенсовета Южной группы войск 12-й армии, военный комиссар стрелковой дивизии. В 1919 - 1923 гг. председатель Одесского и Киевского губкомов партии, председатель Киевского губревкома и губисполкома. В 1923 - 1928 гг. председатель Приморского губисполкома, Дальневосточного ревкома, крайисполкома, первый секретарь Дальневосточного крайкома ВКП(б). С апреля 1927 г. член Реввоенсовета Сибирского военного округа. С конца 1928 г. по ноябрь 1929 г. первый секретарь ЦК КП(б) Белоруссии, одновременно член Реввоенсовета Белорусского военного округа. С октября 1929 г. начальник Политического управления Рабоче-Крестьянской Красной Армии, член Реввоенсовета СССР. Сменил на этом посту А. С. Бубнова, переведенного наркомом просвещения РСФСР. Одновременно ответственный редактор газеты «Красная звезда», с июня 1930 г. первый заместитель наркома по военным и морским делам, заместитель Председателя Реввоенсовета СССР (до 1934 г.), первый заместитель наркома обороны СССР. Армейский комиссар 1-го ранга (1935). Провел широкомасштабную чистку политического состава РККА от «бывших белых». Один из главных организаторов репрессий в армии, поскольку для ареста военнослужащих органами НКВД требовалась его виза. 25.08.1936 г. на митинге принята подготовленная им резолюция: «С чувством глубокого удовлетворения мы встретили приговор о расстреле шайки преступников, убийц и фашистских агентов Зиновьева, Каменева». На январско-февральском Пленуме ЦК ВКП(б) 1937 г. поддержал предложение И. В. Сталина об исключении из партии Н. И. Бухарина и его сторонников, а также выступил с сообщением о положении с кадрами в войсках. По его оценке, политико-моральное состояние личного состава армии не вызывало тревоги. После Пленума призывал поскорее «покончить с заговорщиками». Избирался членом ВЦИК и ЦИК СССР. 13.03.1937 г. назначен уполномоченным Наркомата обороны при Совнаркоме РСФСР по вопросам оборонной работы. 20.05.1937 г. утвержден членом Военного совета Среднеазиатского военного округа. Ему предстояло покинуть Москву и ехать к новому месту службы. Покончил жизнь самоубийством. В последних числах мая был болен, в связи с обострением диабета лежал дома. В один из этих дней, скорее всего 31.05.1937 г., к нему приехали его заместитель А. С. Булин и начальник секретариата Наркомата обороны Смородинов за ключом от сейфа, где хранились материалы, необходимые для заседания Военного совета. Я. Б. Гамарник находился в подавленном состоянии: он знал об аресте М. Н. Тухачевского и других высших военачальников Красной Армии. Посетившие товарищи, как могли, старались его успокоить. Вскоре после их ухода пришли сотрудники НКВД. Когда его дочь открывала им дверь, в кабинете раздались два пистолетных выстрела. По другой версии, застрелился немедленно после ухода А. С. Булина и Смородинова, которые слышали выстрелы, выходя из квартиры. В официальном сообщении был назван сообщником подсудимых. На расширенном заседании Военного совета при наркоме обороны 02.06.1937 г. И. В. Сталин сказал: «Гамарник. У нас нет данных, что он сам информировал, но все его друзья, ближайшие друзья: Уборевич, особенно Якир, Тухачевский, занимались систематической информацией немецкого генерального штаба» (АПРФ. Ф. 45. Оп. 1. Д. 1120. Л. 51). В приговоре по делу М. Н. Тухачевского было сказано об установлении участия Я. Б. Гамарника «в антигосударственных связях с руководящими военными кругами одного из иностранных государств». Существует еще два объяснения мотивов самоубийства: чтобы не быть в числе членов Военной коллегии Верховного суда, которым предстояло судить М. Н. Тухачевского и других военачальников; чтобы не давать показаний против арестованных товарищей. Гроб с телом сопровождали жена, дочь и шофер. После кремации им было сказано, чтобы место для захоронения искали сами. Через три дня семью выселили из квартиры. Жену приговорили к восьми годам тюремного заключения, потом еще к десяти годам. Умерла в тюрьме в 1943 г. Дочь была отправлена в детдом. 12.06.1937 г. был опубликован приказ № 96 за подписью К. Е. Ворошилова: «Бывший заместитель Народного комиссара обороны Гамарник, предатель и трус, побоявшийся предстать перед судом советского народа, покончил самоубийством». Реабилитирован КПК при ЦК КПСС в 1955 г.

4 декабря 1928 года - 3 января 1930 года Предшественник: Вильгельм Кнорин Преемник: Константин Гей Рождение: Житомир , Волынская губерния , Российская империя Смерть: Москва , РСФСР , СССР Имя при рождении: Яков Цудикович Гамарник Партия: ВКП(б) с 1916 года Образование: Киевский университет Военная служба Годы службы: - Принадлежность: СССР СССР Звание:

: неверное или отсутствующее изображение

Командовал: Политическое управление РККА Награды:

Ян Бори́сович Гама́рник (партийная кличка - товарищ Ян , настоящее имя - Яков Цудикович Гамарник , 2 июня , Житомир - 31 мая , Москва) - советский военачальник, государственный и партийный деятель, армейский комиссар 1-го ранга . Застрелился накануне возможного ареста по «делу Тухачевского ».

Ранние годы

В 1913 году, окончив гимназию с серебряной медалью, переехал в Малин Киевской губернии и стал репетитором. В 1914 году поступил в , но, не увлёкшись врачебной деятельностью, в 1915 году перевелся на юридический факультет Киевского университета . Познакомившись с руководителями большевистского подполья на Украине Н. А. Скрыпником и С. В. Косиором , оказавшими на него большое влияние, Гамарник в 1916 году стал членом РСДРП(б) . Вёл пропаганду на киевском заводе «Арсенал» .

Партийная карьера

В январе 1918 был избран членом Киевского ревкома по руководству восстанием рабочих , затем - на подпольной партийной работе на Украине . Летом 1918 года приехал в Москву, познакомился с В. И. Лениным и был избран в состав ЦК КП(б)У . Участвовал в подавлении мятежа левых эсеров . В 1918 году заместитель председателя Киевского Совета.

В августе 1919 года Гамарник был назначен членом РВС Южной группы войск 12-й армии . С февраля 1920 года , - по другим данным - в апреле, - после разгрома деникинцев Гамарник был председателем Киевского губкома партии, с 18 октября 1920 года становится председателем Киевского губернского революционного комитета, а с 25 апреля 1921 года - председателем Киевского губисполкома.

В РККА

В 1929-1937 годах начальник Политуправления РККА , одновременно ответственный редактор газеты «Красная звезда» . Через Гамарника осуществлялась связь между руководством Наркомата обороны и органами государственной безопасности.

В 1930-1934 годах первый зам. наркома по военным и морским делам СССР Ворошилова и зам. председателя Реввоенсовета СССР. Оказывал всемерное содействие Тухачевскому в осуществлении технической реконструкции Красной Армии и сыграл большую роль в повышении боеготовности РККА.

На ноябрьском Пленуме ЦК 1929 года Гамарник поддержал Сталина в разгроме «правой оппозиции »:

«Мы не можем терпеть, чтобы в рядах нашего Политбюро находились люди, которые мешают нашей борьбе, которые путаются между ног, которые объективно защищают классового врага».
Речь шла о Н. И. Бухарине , А. И. Рыкове , М. П. Томском .

В 1934-1937 годах первый зам. наркома обороны СССР. Выступил в защиту Тухачевского, заявив Сталину, что в его отношении совершена ошибка . 13 марта 1937 года назначен уполномоченным Наркомата обороны СССР при Совнаркоме РСФСР.

Гамарнику первому в Красной Армии 20 ноября 1935 года было присвоено воинское звание армейского комиссара 1-го ранга , соответствующее званию командарма 1-го ранга.

Самоубийство

20 мая 1937 года Гамарника сняли с поста начальника Политуправления РККА и понизили до должности члена Военного совета Среднеазиатского военного округа .

30 мая 1937 года Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение: «Отстранить тт. Гамарника и Аронштама от работы в Наркомате обороны и исключить из состава Военного Совета, как работников, находившихся в тесной групповой связи с Якиром , исключенным ныне из партии за участие в военно-фашистском заговоре» .

После смерти Гамарник был объявлен «врагом народа», было установлено его участие «в антигосударственных связях с руководящими военными кругами одного из иностранных государств», шпионаже и ведении вредительской работы.

Показания на Гамарника дали многие из фигурантов дела Тухачевского. Иона Якир, первоначально указывавший, что Гамарник только сочувствовал военному заговору, в существовании которого признавались арестованные военачальники, затем изменил свои показания и заявил, что с 1936 года информировал Гамарника о «вредительской работе», проводимой в западных пограничных районах, а тот сообщал ему о своей работе по подрыву обороноспособности на Дальнем Востоке. Сам Тухачевский показал, что Гамарник был одним из 10 членов «центра» военного заговора с 1934 года и ведал подрывной деятельностью на Дальнем Востоке. Иероним Уборевич ограничился предположением, что Гамарник мог входить в состав руководства «заговора Тухачевского».Все их показания были выбиты под физическим и психологическим давлением. Витовт Путна , Борис Фельдман и Август Корк участия Гамарника в заговоре не подтвердили .

Реабилитация

В 1955 году Гамарник И. М. и две сестры Яна Борисовича - Богомолова-Гамарник К. Б. и Гамарник Ф. Б. - направили в Прокуратуру СССР жалобы, в которых указали на необоснованность обвинений против Я. Б. Гамарника. 6 августа 1955 года Президиум ЦК КПСС по представлению Генерального прокурора СССР Руденко от 22 июля 1955 года особым постановлением признал выдвинутые против Я. Б. Гамарника обвинения в антисоветской деятельности необоснованными . В партийном отношении Гамарник был реабилитирован решением Комитета партийного контроля при ЦК КПСС от 7 октября 1955 года .

Награды

Семья

В Москве проживал по адресу Большой Ржевский пер., 11.

Разное

«Ко мне из Киева в Москву каждый год приезжает отец и просит у меня мои старые кожаные сапоги, а я не даю. Увидят его знакомые рабочие в этих сапогах и скажут: „Сын служит в армии и ворует, где же старику больше взять такие сапоги“.»

Память

  • 1 июня 1964 года улица Батарейная в городе Хабаровске была переименована в улицу Гамарника
  • В 1964 году была выпущена почтовая марка СССР, посвященная Гамарнику.
  • Во Владивостоке есть улица Гамарника.
  • В Минске в микрорайоне Зелёный Луг есть улица Гамарника.
  • С 1934 г. по 1937 г. имя Гамарника носил город и железнодорожная станция Сучан (ныне Партизанск) в Приморском крае , станция ДВЖД Партизанск .
  • В Харькове в центре города есть улица Гамарника и до 22 июня 1937 года был переулок Гамарника . Сейчас существует переулок Гамарника в другой части города.
  • В Житомире есть улица названная в его честь и дом, где родился Я. Гамарник.
  • В Киевском районе Донецка есть улица Гамарника.
  • В Одессе была улица Гамарника (ныне ул. Семинарская).
  • В Комсомольске-на-Амуре есть улица Гамарника.
  • В Севастополе есть улица Яна Гамарника.
  • В Алматы есть улица Яна Гамарника.
  • Именем Ян Гамарник названо нефтеналивное судно-бункеровщик проекта 866, построенное на Невском ССЗ(Петрокрепость) в 1964 году. Порт приписки до июня 2014 года - Херсон, после - Ростов-на-Дону.
  • В Саксаганском районе г. Кривой Рог есть улица Гамарника.

Напишите отзыв о статье "Гамарник, Ян Борисович"

Примечания

  3. Н. В. Огаркова ]. - М . : Военное изд-во М-ва обороны СССР, 1979. - С. 470. - (Советская военная энциклопедия
  4. На сайте «Хронос » .
  5. , с. 48.
  6. . Электронная библиотека Украины. Проверено 9 сентября 2012. .
  7. Известия ЦК КПСС // 1989 - № 4 - С.52
  8. Записка Генерального прокурора СССР в ЦК КПСС // Известия ЦК КПСС / 1989 - № 4 - С.68-69
  9. Известия ЦК КПСС // 1989 - № 4 - С.68
  10. Известия ЦК КПСС // 1989 - № 4 - С.73
  11. «Тихоокеанская звезда», 4 марта 1933 года
  12. Приказ революционного военного совета Союза Советских Социалистических Республик по личному составу армии № 103. 23 февраля 1928 года. Москва. - М .: Центральная Типография НКВМ, 1928. - 1 с. - 400 экз.
  13. . Проверено 4 сентября 2012. .
  14. Постановление Хабаровского горисполкома № 290 от 01.06.64.
  15. Постановление ЦИК Союза СССР от 07.09.1934 г.

Литература

  • Отчет Дальне-Восточного краевого исполнительного комитета за 1925-26 год. Под ред. М. П. Копытина, П. Е. Терлецкого. Второму краевому съезду Советов Р. К.К. и Кр. депутатов. /т. Гамарнику/. - Хабаровск: Книжное дело, 1927. - 500 с., ил.
  • Григорян А. М. , Мильбах В. С. , Чернавский А. Н. Политические репрессии командно-начальствующего состава, 1937-1938 гг. Ленинградский военный округ. - СПб. : Издательство Санкт-Петербургского университета, 2013. - 423 с. - ISBN 978-5-288-05282-8 .
  • Светланин А. В. [Лихачев Н. В.] . - Frankfurt/Main: Посев, 1953. - 138 с.
  • Лазарев С. Е. Социокультурный состав советской военной элиты 1931-1938 гг. и её оценки в прессе русского зарубежья. - Воронеж: Воронежский ЦНТИ - филиал ФГБУ «РЭА» Минэнерго России, 2012. - 312 с. - 100 экз. - ISBN 978-5-4218-0102-3 .
  • Салехов Н. И. Ян Борисович Гамарник (очерк о жизни и деятельности). - М .: Политиздат, 1964. - 80 с.
  • [военная-энциклопедия.рф/советская-военная-энциклопедия/Г/Гамарник,-Ян-Борисович Гамарник, Ян Борисович] // Вавилон - «Гражданская война в Северной Америке» / [под общ. ред. Н. В. Огаркова ]. - М . : Военное изд-во М-ва обороны СССР, 1979. - (Советская военная энциклопедия : [в 8 т.] ; 1976-1980, т. 2).
  • Сувениров О. Ф. Трагедия РККА 1937-1938. - М .: ТЕРРА, 1998. - 528 с. - ISBN 5-300-02220-9 .
  • Черушев Н. С. 1937 год: элита Красной Армии на Голгофе. - М .: Вече , 2003. - 560 с. - (Военные тайны XX века). - 5000 экз. - ISBN 5-94538-305-8 .
  • Якупов Н. М. Трагедия полководцев. - М .: Мысль , 1992. - С. 282-310. - 349 с. - 20 000 экз. - ISBN 5-244-00525-1 .
  • / сост. Л. В. Богомолова-Гамарник, Е. М. Борисов, В. Я. Кочнева, Г. С. Пуле. Литературная обработка М. А. Жохова. - М .: Воениздат, 1978. - 191 с.
  • Салій І. М. / Іван Салій; [ред. В. Ковалинський ]. - Київ: Довіра, 2008. - - (укр.)
  • Дубинина Н. И. Дальний Восток Яна Гамарника [Пудиковича]. Документально-историческое повествование. - Хабаровск: КГУП Хабаровская краевая типография, 2011. - 432 с.

Ссылки

  • . На сайте «Хронос » .
  • «». Дело заместителя наркома обороны Гамарника, погром кадров, маршал Блюхер. Автор Андрей Светланин - псевдоним Николая Васильевича Лихачева (1905-1965), в середине 1930-х гг. служившего в штабе Дальневосточной армии военкором газеты «Тревога». Преподавал в Кембридже, журналист, ответ.секретарь русского эмигрантского журнала «Посев» (1955 г.); с мая 1958 г. и до смерти в 1965 г. - его главный редактор.

Отрывок, характеризующий Гамарник, Ян Борисович

«С Богом!» проговорил Багратион твердым, слышным голосом, на мгновение обернулся к фронту и, слегка размахивая руками, неловким шагом кавалериста, как бы трудясь, пошел вперед по неровному полю. Князь Андрей чувствовал, что какая то непреодолимая сила влечет его вперед, и испытывал большое счастие. [Тут произошла та атака, про которую Тьер говорит: «Les russes se conduisirent vaillamment, et chose rare a la guerre, on vit deux masses d"infanterie Mariecher resolument l"une contre l"autre sans qu"aucune des deux ceda avant d"etre abordee»; а Наполеон на острове Св. Елены сказал: «Quelques bataillons russes montrerent de l"intrepidite„. [Русские вели себя доблестно, и вещь – редкая на войне, две массы пехоты шли решительно одна против другой, и ни одна из двух не уступила до самого столкновения“. Слова Наполеона: [Несколько русских батальонов проявили бесстрашие.]
Уже близко становились французы; уже князь Андрей, шедший рядом с Багратионом, ясно различал перевязи, красные эполеты, даже лица французов. (Он ясно видел одного старого французского офицера, который вывернутыми ногами в штиблетах с трудом шел в гору.) Князь Багратион не давал нового приказания и всё так же молча шел перед рядами. Вдруг между французами треснул один выстрел, другой, третий… и по всем расстроившимся неприятельским рядам разнесся дым и затрещала пальба. Несколько человек наших упало, в том числе и круглолицый офицер, шедший так весело и старательно. Но в то же мгновение как раздался первый выстрел, Багратион оглянулся и закричал: «Ура!»
«Ура а а а!» протяжным криком разнеслось по нашей линии и, обгоняя князя Багратиона и друг друга, нестройною, но веселою и оживленною толпой побежали наши под гору за расстроенными французами.

Атака 6 го егерского обеспечила отступление правого фланга. В центре действие забытой батареи Тушина, успевшего зажечь Шенграбен, останавливало движение французов. Французы тушили пожар, разносимый ветром, и давали время отступать. Отступление центра через овраг совершалось поспешно и шумно; однако войска, отступая, не путались командами. Но левый фланг, который единовременно был атакован и обходим превосходными силами французов под начальством Ланна и который состоял из Азовского и Подольского пехотных и Павлоградского гусарского полков, был расстроен. Багратион послал Жеркова к генералу левого фланга с приказанием немедленно отступать.
Жерков бойко, не отнимая руки от фуражки, тронул лошадь и поскакал. Но едва только он отъехал от Багратиона, как силы изменили ему. На него нашел непреодолимый страх, и он не мог ехать туда, где было опасно.
Подъехав к войскам левого фланга, он поехал не вперед, где была стрельба, а стал отыскивать генерала и начальников там, где их не могло быть, и потому не передал приказания.
Командование левым флангом принадлежало по старшинству полковому командиру того самого полка, который представлялся под Браунау Кутузову и в котором служил солдатом Долохов. Командование же крайнего левого фланга было предназначено командиру Павлоградского полка, где служил Ростов, вследствие чего произошло недоразумение. Оба начальника были сильно раздражены друг против друга, и в то самое время как на правом фланге давно уже шло дело и французы уже начали наступление, оба начальника были заняты переговорами, которые имели целью оскорбить друг друга. Полки же, как кавалерийский, так и пехотный, были весьма мало приготовлены к предстоящему делу. Люди полков, от солдата до генерала, не ждали сражения и спокойно занимались мирными делами: кормлением лошадей в коннице, собиранием дров – в пехоте.
– Есть он, однако, старше моего в чином, – говорил немец, гусарский полковник, краснея и обращаясь к подъехавшему адъютанту, – то оставляяй его делать, как он хочет. Я своих гусар не могу жертвовать. Трубач! Играй отступление!
Но дело становилось к спеху. Канонада и стрельба, сливаясь, гремели справа и в центре, и французские капоты стрелков Ланна проходили уже плотину мельницы и выстраивались на этой стороне в двух ружейных выстрелах. Пехотный полковник вздрагивающею походкой подошел к лошади и, взлезши на нее и сделавшись очень прямым и высоким, поехал к павлоградскому командиру. Полковые командиры съехались с учтивыми поклонами и со скрываемою злобой в сердце.
– Опять таки, полковник, – говорил генерал, – не могу я, однако, оставить половину людей в лесу. Я вас прошу, я вас прошу, – повторил он, – занять позицию и приготовиться к атаке.
– А вас прошу не мешивайтся не свое дело, – отвечал, горячась, полковник. – Коли бы вы был кавалерист…
– Я не кавалерист, полковник, но я русский генерал, и ежели вам это неизвестно…
– Очень известно, ваше превосходительство, – вдруг вскрикнул, трогая лошадь, полковник, и делаясь красно багровым. – Не угодно ли пожаловать в цепи, и вы будете посмотрейть, что этот позиция никуда негодный. Я не хочу истребить своя полка для ваше удовольствие.
– Вы забываетесь, полковник. Я не удовольствие свое соблюдаю и говорить этого не позволю.
Генерал, принимая приглашение полковника на турнир храбрости, выпрямив грудь и нахмурившись, поехал с ним вместе по направлению к цепи, как будто всё их разногласие должно было решиться там, в цепи, под пулями. Они приехали в цепь, несколько пуль пролетело над ними, и они молча остановились. Смотреть в цепи нечего было, так как и с того места, на котором они прежде стояли, ясно было, что по кустам и оврагам кавалерии действовать невозможно, и что французы обходят левое крыло. Генерал и полковник строго и значительно смотрели, как два петуха, готовящиеся к бою, друг на друга, напрасно выжидая признаков трусости. Оба выдержали экзамен. Так как говорить было нечего, и ни тому, ни другому не хотелось подать повод другому сказать, что он первый выехал из под пуль, они долго простояли бы там, взаимно испытывая храбрость, ежели бы в это время в лесу, почти сзади их, не послышались трескотня ружей и глухой сливающийся крик. Французы напали на солдат, находившихся в лесу с дровами. Гусарам уже нельзя было отступать вместе с пехотой. Они были отрезаны от пути отступления налево французскою цепью. Теперь, как ни неудобна была местность, необходимо было атаковать, чтобы проложить себе дорогу.
Эскадрон, где служил Ростов, только что успевший сесть на лошадей, был остановлен лицом к неприятелю. Опять, как и на Энском мосту, между эскадроном и неприятелем никого не было, и между ними, разделяя их, лежала та же страшная черта неизвестности и страха, как бы черта, отделяющая живых от мертвых. Все люди чувствовали эту черту, и вопрос о том, перейдут ли или нет и как перейдут они черту, волновал их.
Ко фронту подъехал полковник, сердито ответил что то на вопросы офицеров и, как человек, отчаянно настаивающий на своем, отдал какое то приказание. Никто ничего определенного не говорил, но по эскадрону пронеслась молва об атаке. Раздалась команда построения, потом визгнули сабли, вынутые из ножен. Но всё еще никто не двигался. Войска левого фланга, и пехота и гусары, чувствовали, что начальство само не знает, что делать, и нерешимость начальников сообщалась войскам.
«Поскорее, поскорее бы», думал Ростов, чувствуя, что наконец то наступило время изведать наслаждение атаки, про которое он так много слышал от товарищей гусаров.
– С Богом, г"ебята, – прозвучал голос Денисова, – г"ысыо, маг"ш!
В переднем ряду заколыхались крупы лошадей. Грачик потянул поводья и сам тронулся.
Справа Ростов видел первые ряды своих гусар, а еще дальше впереди виднелась ему темная полоса, которую он не мог рассмотреть, но считал неприятелем. Выстрелы были слышны, но в отдалении.
– Прибавь рыси! – послышалась команда, и Ростов чувствовал, как поддает задом, перебивая в галоп, его Грачик.
Он вперед угадывал его движения, и ему становилось все веселее и веселее. Он заметил одинокое дерево впереди. Это дерево сначала было впереди, на середине той черты, которая казалась столь страшною. А вот и перешли эту черту, и не только ничего страшного не было, но всё веселее и оживленнее становилось. «Ох, как я рубану его», думал Ростов, сжимая в руке ефес сабли.
– О о о а а а!! – загудели голоса. «Ну, попадись теперь кто бы ни был», думал Ростов, вдавливая шпоры Грачику, и, перегоняя других, выпустил его во весь карьер. Впереди уже виден был неприятель. Вдруг, как широким веником, стегнуло что то по эскадрону. Ростов поднял саблю, готовясь рубить, но в это время впереди скакавший солдат Никитенко отделился от него, и Ростов почувствовал, как во сне, что продолжает нестись с неестественною быстротой вперед и вместе с тем остается на месте. Сзади знакомый гусар Бандарчук наскакал на него и сердито посмотрел. Лошадь Бандарчука шарахнулась, и он обскакал мимо.
«Что же это? я не подвигаюсь? – Я упал, я убит…» в одно мгновение спросил и ответил Ростов. Он был уже один посреди поля. Вместо двигавшихся лошадей и гусарских спин он видел вокруг себя неподвижную землю и жнивье. Теплая кровь была под ним. «Нет, я ранен, и лошадь убита». Грачик поднялся было на передние ноги, но упал, придавив седоку ногу. Из головы лошади текла кровь. Лошадь билась и не могла встать. Ростов хотел подняться и упал тоже: ташка зацепилась за седло. Где были наши, где были французы – он не знал. Никого не было кругом.
Высвободив ногу, он поднялся. «Где, с какой стороны была теперь та черта, которая так резко отделяла два войска?» – он спрашивал себя и не мог ответить. «Уже не дурное ли что нибудь случилось со мной? Бывают ли такие случаи, и что надо делать в таких случаях?» – спросил он сам себя вставая; и в это время почувствовал, что что то лишнее висит на его левой онемевшей руке. Кисть ее была, как чужая. Он оглядывал руку, тщетно отыскивая на ней кровь. «Ну, вот и люди, – подумал он радостно, увидав несколько человек, бежавших к нему. – Они мне помогут!» Впереди этих людей бежал один в странном кивере и в синей шинели, черный, загорелый, с горбатым носом. Еще два и еще много бежало сзади. Один из них проговорил что то странное, нерусское. Между задними такими же людьми, в таких же киверах, стоял один русский гусар. Его держали за руки; позади его держали его лошадь.
«Верно, наш пленный… Да. Неужели и меня возьмут? Что это за люди?» всё думал Ростов, не веря своим глазам. «Неужели французы?» Он смотрел на приближавшихся французов, и, несмотря на то, что за секунду скакал только затем, чтобы настигнуть этих французов и изрубить их, близость их казалась ему теперь так ужасна, что он не верил своим глазам. «Кто они? Зачем они бегут? Неужели ко мне? Неужели ко мне они бегут? И зачем? Убить меня? Меня, кого так любят все?» – Ему вспомнилась любовь к нему его матери, семьи, друзей, и намерение неприятелей убить его показалось невозможно. «А может, – и убить!» Он более десяти секунд стоял, не двигаясь с места и не понимая своего положения. Передний француз с горбатым носом подбежал так близко, что уже видно было выражение его лица. И разгоряченная чуждая физиономия этого человека, который со штыком на перевес, сдерживая дыханье, легко подбегал к нему, испугала Ростова. Он схватил пистолет и, вместо того чтобы стрелять из него, бросил им в француза и побежал к кустам что было силы. Не с тем чувством сомнения и борьбы, с каким он ходил на Энский мост, бежал он, а с чувством зайца, убегающего от собак. Одно нераздельное чувство страха за свою молодую, счастливую жизнь владело всем его существом. Быстро перепрыгивая через межи, с тою стремительностью, с которою он бегал, играя в горелки, он летел по полю, изредка оборачивая свое бледное, доброе, молодое лицо, и холод ужаса пробегал по его спине. «Нет, лучше не смотреть», подумал он, но, подбежав к кустам, оглянулся еще раз. Французы отстали, и даже в ту минуту как он оглянулся, передний только что переменил рысь на шаг и, обернувшись, что то сильно кричал заднему товарищу. Ростов остановился. «Что нибудь не так, – подумал он, – не может быть, чтоб они хотели убить меня». А между тем левая рука его была так тяжела, как будто двухпудовая гиря была привешана к ней. Он не мог бежать дальше. Француз остановился тоже и прицелился. Ростов зажмурился и нагнулся. Одна, другая пуля пролетела, жужжа, мимо него. Он собрал последние силы, взял левую руку в правую и побежал до кустов. В кустах были русские стрелки.

Пехотные полки, застигнутые врасплох в лесу, выбегали из леса, и роты, смешиваясь с другими ротами, уходили беспорядочными толпами. Один солдат в испуге проговорил страшное на войне и бессмысленное слово: «отрезали!», и слово вместе с чувством страха сообщилось всей массе.
– Обошли! Отрезали! Пропали! – кричали голоса бегущих.
Полковой командир, в ту самую минуту как он услыхал стрельбу и крик сзади, понял, что случилось что нибудь ужасное с его полком, и мысль, что он, примерный, много лет служивший, ни в чем не виноватый офицер, мог быть виновен перед начальством в оплошности или нераспорядительности, так поразила его, что в ту же минуту, забыв и непокорного кавалериста полковника и свою генеральскую важность, а главное – совершенно забыв про опасность и чувство самосохранения, он, ухватившись за луку седла и шпоря лошадь, поскакал к полку под градом обсыпавших, но счастливо миновавших его пуль. Он желал одного: узнать, в чем дело, и помочь и исправить во что бы то ни стало ошибку, ежели она была с его стороны, и не быть виновным ему, двадцать два года служившему, ни в чем не замеченному, примерному офицеру.
Счастливо проскакав между французами, он подскакал к полю за лесом, через который бежали наши и, не слушаясь команды, спускались под гору. Наступила та минута нравственного колебания, которая решает участь сражений: послушают эти расстроенные толпы солдат голоса своего командира или, оглянувшись на него, побегут дальше. Несмотря на отчаянный крик прежде столь грозного для солдата голоса полкового командира, несмотря на разъяренное, багровое, на себя не похожее лицо полкового командира и маханье шпагой, солдаты всё бежали, разговаривали, стреляли в воздух и не слушали команды. Нравственное колебание, решающее участь сражений, очевидно, разрешалось в пользу страха.
Генерал закашлялся от крика и порохового дыма и остановился в отчаянии. Всё казалось потеряно, но в эту минуту французы, наступавшие на наших, вдруг, без видимой причины, побежали назад, скрылись из опушки леса, и в лесу показались русские стрелки. Это была рота Тимохина, которая одна в лесу удержалась в порядке и, засев в канаву у леса, неожиданно атаковала французов. Тимохин с таким отчаянным криком бросился на французов и с такою безумною и пьяною решительностью, с одною шпажкой, набежал на неприятеля, что французы, не успев опомниться, побросали оружие и побежали. Долохов, бежавший рядом с Тимохиным, в упор убил одного француза и первый взял за воротник сдавшегося офицера. Бегущие возвратились, баталионы собрались, и французы, разделившие было на две части войска левого фланга, на мгновение были оттеснены. Резервные части успели соединиться, и беглецы остановились. Полковой командир стоял с майором Экономовым у моста, пропуская мимо себя отступающие роты, когда к нему подошел солдат, взял его за стремя и почти прислонился к нему. На солдате была синеватая, фабричного сукна шинель, ранца и кивера не было, голова была повязана, и через плечо была надета французская зарядная сумка. Он в руках держал офицерскую шпагу. Солдат был бледен, голубые глаза его нагло смотрели в лицо полковому командиру, а рот улыбался.Несмотря на то,что полковой командир был занят отданием приказания майору Экономову, он не мог не обратить внимания на этого солдата.
– Ваше превосходительство, вот два трофея, – сказал Долохов, указывая на французскую шпагу и сумку. – Мною взят в плен офицер. Я остановил роту. – Долохов тяжело дышал от усталости; он говорил с остановками. – Вся рота может свидетельствовать. Прошу запомнить, ваше превосходительство!
– Хорошо, хорошо, – сказал полковой командир и обратился к майору Экономову.
Но Долохов не отошел; он развязал платок, дернул его и показал запекшуюся в волосах кровь.
– Рана штыком, я остался во фронте. Попомните, ваше превосходительство.

Про батарею Тушина было забыто, и только в самом конце дела, продолжая слышать канонаду в центре, князь Багратион послал туда дежурного штаб офицера и потом князя Андрея, чтобы велеть батарее отступать как можно скорее. Прикрытие, стоявшее подле пушек Тушина, ушло, по чьему то приказанию, в середине дела; но батарея продолжала стрелять и не была взята французами только потому, что неприятель не мог предполагать дерзости стрельбы четырех никем не защищенных пушек. Напротив, по энергичному действию этой батареи он предполагал, что здесь, в центре, сосредоточены главные силы русских, и два раза пытался атаковать этот пункт и оба раза был прогоняем картечными выстрелами одиноко стоявших на этом возвышении четырех пушек.
Скоро после отъезда князя Багратиона Тушину удалось зажечь Шенграбен.
– Вишь, засумятились! Горит! Вишь, дым то! Ловко! Важно! Дым то, дым то! – заговорила прислуга, оживляясь.
Все орудия без приказания били в направлении пожара. Как будто подгоняя, подкрикивали солдаты к каждому выстрелу: «Ловко! Вот так так! Ишь, ты… Важно!» Пожар, разносимый ветром, быстро распространялся. Французские колонны, выступившие за деревню, ушли назад, но, как бы в наказание за эту неудачу, неприятель выставил правее деревни десять орудий и стал бить из них по Тушину.
Из за детской радости, возбужденной пожаром, и азарта удачной стрельбы по французам, наши артиллеристы заметили эту батарею только тогда, когда два ядра и вслед за ними еще четыре ударили между орудиями и одно повалило двух лошадей, а другое оторвало ногу ящичному вожатому. Оживление, раз установившееся, однако, не ослабело, а только переменило настроение. Лошади были заменены другими из запасного лафета, раненые убраны, и четыре орудия повернуты против десятипушечной батареи. Офицер, товарищ Тушина, был убит в начале дела, и в продолжение часа из сорока человек прислуги выбыли семнадцать, но артиллеристы всё так же были веселы и оживлены. Два раза они замечали, что внизу, близко от них, показывались французы, и тогда они били по них картечью.
Маленький человек, с слабыми, неловкими движениями, требовал себе беспрестанно у денщика еще трубочку за это, как он говорил, и, рассыпая из нее огонь, выбегал вперед и из под маленькой ручки смотрел на французов.

С 1916 г., член ЦК с 1927 г. (кандидат с 1925 г.), член Оргбюро ЦК с 17.11.29 г. В 1917 г. член и секретарь Киевского комитета .

Родился в интеллигентной еврейской семье. Учился в гимназии, но с 15 лет был вынужден добывать себе средства к существованию. В 17 лет заинтересовался марксизмом.

В 1913, окончив гимназию с серебряной медалью, переехал в г. Малин Киевской губeрнии и стал репетитором. В 1914 поступил в Петербургский психоневрологический институт, но, не увлекшись врачебной деятельностью, в 1915 перевелся на юридический факультет Киевского универскитета. Познакомившись с руководителями большевистского подполья на Украине Н.B. Скрыпником и , оказавшими на него большое влияние, Гамарник в 1916 стал членом . Вел пропаганду на заводе «Арсенал». После Гамарник возглавлял Киевский комитет .

С 1919 г. председатель Одесского губкома , на военно-политической работе. В 1919 Гамарник был назначен членом РВС Южной группы войск 12-й армии. В февр. 1920 после разгрома Гамарник был председателem Киевского губкома и Киевского губисполкома.

Семья

  • Жена Гамарника приговорена к 8 годам тюремного заключения (а затем еще к 10) и умерла в 1943 в лагере.
  • Дочь - Кочнева, Виктория Яновна (род. в 1924 г.). После ареста отца отправлена в детдом. Инженер, до пенсии работала в Министерстве нефтеперерабатывающей и нефтехимической промышленности СССР.
  • Сестра Гамарника Маня была замужем за национальным поэтом Израиля .
  • Гамарник, Фаина Борисовна (р. 1910) сестра Я. Б. Гамарника была врачом Санитарного управления Кремля. Ее вызвали, когда нашел тело своей жены Надежды Аллилуевой, покончившей самоубийством. Позже была репрессирована, провела 24 года в , однако ей удалось выжить.
  • Богомолова-Гамарник, Клара Борисовна (1905 ?). Сестра Я. Б. Гамарника. Член КПСС с 1929 г. В 20-х годах работала и бюро жалоб Киевской городской КК-РКИ, в 30-х годах - в МГК КПСС, в прокуратуре Московской области. На пенсии работала на общественных началах в Комитете советских женщин.

Родился в интеллигентной еврейской семье. Учился в гимназии, но с 15 лет был вынужден добывать себе средства к существованию. В 17 лет заинтересовался марксизмом.

В 1913, окончив гимназию с серебряной медалью, переехал в г. Малин Киевской губeрнии и стал репетитором. В 1914 поступил в Петербургский психоневрологический институт, но, не увлекшись врачебной деятельностью, в 1915 перевелся на юридический факультет Киевского университета. Познакомившись с руководителями большевистского подполья на Украине Н.А. Скрыпником и С. В. Косиором, оказавшими на него большое влияние, Гамарник в 1916 стал членом РСДРП(б). Вел пропаганду на киевском заводе «Арсенал».

Партийная карьера

После Февральской ревoлюции 1917 Гамарник возглавлял Киевский комитет РСДРП(б).

После Октябрьского переворота в Петрограде был арестован властями вместе с руководителями киевских большевиков. Был освобожден вооруженным восстанием 31 окт. 1917.

Вo время oккупации Украины немцами Гамарник находился в подполье. В 1918 приехал Москву, познакомился с В. И. Лениным и был избран в состав ЦК КП(б)У. Участвовал в подавлении мятежа левых эсеров. В 1918 г. зам, председателя Киевского Совета, председатель Одесского губкома партии. В 1918-1919 гг. на подпольной партийной работе в Украине.

С 1919 г. председатель Одесского губкома партии, на военно-политической работе. В 1919 Гамарник был назначен членом РВС Южной группы войск 12-й армии. В февр. 1920 после разгрома деникинцев Гамарник был председателeм Киевского губкома партии и Киевского губисполкома.

С 1923 г. председатель Приморского губисполкома, Дальревкома, Дальневосточного крайисполкома. В 1927-1928 гг. первый секретарь Дальневосточного крайкома партии. Много занимался промышленным развитием Дальнего Востока, при его участии разрабатывался и осуществлялся 10-летний план (1926-1935) подъема экономики края.

В 1928-1929 гг. первый секретарь ЦК КП(б) Белоруссии где проводил в жизнь политику коллективизации.

Лучшие дня

В 1929-1937 гг. начальник Политуправления РККА, одновременно отв. редактор газеты «Красная звезда». Возглавил чистку политического состава РККА от «бывших белых» (в 1928-30 по этой статье было уволено 242 чел., в 1931 - еще 150). Для ареста органами НКВД офицеров Красной Армии обязательно требовалось разрешение К. Е. Ворошилова или Гамарника. Ни один арест не мог пройти мимо него. Вместе с Ворошиловым отвественен за репрессии 1930 годов в РККА. Через Гамарника осуществлялась связь между руководством Наркомата обороны и органами государственной безопасности.

Оппозиция Сталину

В 1930-1934 гг. первый зам. наркома по военным и морским делам СССР Ворошилова и зам. председателя Реввоенсовета СССР. Оказывал всемерное содействие Тухачевскому в осуществлении технической реконструкции Красной Армии и сыграл большую роль в повышении боеготовности РККА. На ноябрьском Пленуме ЦК 1929 Гамарник поддержал Сталина в разгроме «правой оппозиции»: «Мы не можем терпеть, чтобы в рядах нашего Политбюро находились люди, которые мешают нашей борьбе, которые путаются между ног, которые объективно защищают классового врага». Речь шла о Н. И. Бухарине, А. И. Рыкове, М. П. Томском.

В 1934-1937 гг. первый зам. наркома обороны СССР. Выступил в защиту Тухачевского, заявив Сталину, что в его отношении совершена ошибка. 13 марта 1937 г. назначен уполномоченным Наркомата обороны СССР при Совнаркоме РСФСР, а 20 мая - членом Военного совета Среднеазиатского военного округа. Член ВЦИК и ЦИК СССР.

Гамарнику первым в Красной Армии в 1935 было присвоено звание армейского комиссара 1-го ранга, соответствующее званию командарма 1-го ранга. На 14-м съезде избирался кандидатом в члены ЦК партии, на 15-17-м - член ЦК ВКП(б).

Конец

Застрелился накануне неибежного ареста, как говорилось в приговоре по делу Тухачевского, «запутавшись в своих связях с антисоветскими элементами и, видимо, боясь разоблачения». После смерти объявлен «врагом народа», было установлено его участие «в антигосударственных связях с руководящими военными кругами одного из иностранных государств», шпионаже и ведении вредительской работы.

После этого было репрессировано большое число политработников - назначенцев Гамарника. Реабилитирован КПК при ЦК КПСС 7 октября 1955 г.

Награды

Был награждён орденом Ленина и орденом Красного Знамени.

Семья

Жена Гамарника приговорена к 8 годам тюремного заключения (а затем еще к 10) и умерла в 1943 в лагере.

Дочь - Кочнева, Виктория Яновна (род. в 1924 г.). После ареста отца отправлена в детдом. Инженер, до пенсии работала в Министерстве нефтеперерабатывающей и нефтехимической промышленности СССР.

Сестра Гамарника Маня была замужем за национальным поэтом Израиля Хаим-Нахман Бяликом.

Гамарник, Фаина Борисовна (р. 1910) сестра Я. Б. Гамарника была врачом Санитарного управления Кремля. Ее вызвали, когда Сталин нашел тело своей жены Надежды Аллилуевой, покончившей самоубийством. Позже была репрессирована, провела 24 года в Карлаге, однако ей удалось выжить.

Богомолова-Гамарник, Клара Борисовна (1905 ?). Сестра Я. Б. Гамарника. Член КПСС с 1929 г. В 20-х годах работала в бюро жалоб Киевской городской КК-РКИ, в 30-х годах - в МГК КПСС, в прокуратуре Московской области. На пенсии работала на общественных началах в Комитете советских женщин.

Разное

Являясь идеалистом по убеждениям, Гамарник, видимо, не понимал, что государство, в создании которого он принял столь деятельное участие, получилось не совсем таким, о котором он мечтал. Об этом свидетельствует его бесхитростный рассказ: "Ко мне из Киева в Москву каждый год приезжает отец и просит у меня мои старые кожаные сапоги, а я не даю. Увидят его знакомые рабочие в этих сапогах и скажут: «Сын служит в армии и ворует, где же старику больше взять такие сапоги».

Ян Борисович Гамарник родился 2 (по новому стилю — 14) июня 1894 года в городе Житомире. По национальности еврей. В 1913 году с серебряной медалью окончил гимназию, после чего жил в городе Малине (ныне — Житомирская область Украины), зарабатывал репетиторством. Вскоре переехал в Санкт-Петербург, где близко сошёлся с революционными кругами, учась в психоневрологическом институте.

Жена — Блюма Савельевна Авербух-Гамарник (1892-1941), революционерка-подпольщица, участница Гражданской войны, в годы Советской власти работала научным работником секретариата редакции «История Гражданской войны». Была арестована в августе 1937 года и осуждена к 8 годам исправительно-трудовых лагерей. 27 июля 1941 года расстреляна на полигоне «Коммунарка». Посмертно реабилитирована в 1955 году. Дочь — Кочнева (Гамарник) Виктория Яновна, 1924 года рождения, после ареста матери была отправлена в детский дом. Впоследствии работала инженером в Миннефти СССР.

Переведясь на юридический факультет Киевского университета в 1915 году, Гамарник продолжал активно заниматься революционной работой. В 1916 году он вступил в РСДРП(б), был избран членом, а затем секретарём Киевского комитета РСДРП(б). В 1917 году Гамарник активно участвовал в подготовке и проведении Октябрьского вооружённого восстания в Киеве, а затем в борьбе с Центральной Радой.

27 октября (по новому стилю — 9 ноября) 1917 года Гамарник был избран членом Киевского ревкома. Принимал участие в боевых действиях против войск Германии и Австро-Венгрии, оккупировавших Украину после заключения . В период оккупации немецко-австрийскими войсками он являлся одним из руководителей подпольной и партизанской деятельности на территории Одесской и Харьковской губерний, а также в Крыму.

В марте 1918 года Гамарник был избран членом ЦИК Советов Украины, а в апреле того же года — членом Оргбюро по подготовке I съезда КП(б) Украины. В конце 1918 года он являлся одним из руководителей восстания в Харькове против власти Киевской Директории. После взятия Одессы Красной Армией Гамарник был избран председателем Одесского губкома КП(б)У. Принимал участие в руководстве боевыми действиями против войск , формирований и , взятии Киева, будучи членом Реввоенсовета 12-й армии и комиссаром 58-й стрелковой дивизии.

С 1920 года Гамарник находился на партийной и советской работе, был председателем Одесского, затем Киевского губкомов КП(б)У. Руководил подавлением крестьянских восстаний и послевоенным восстановлением народного хозяйства на Украине. С 1923 года работал на Дальнем Востоке и в Сибири, был председателем Приморского губисполкома и Дальневосточного ревкома, председателем и секретарём Дальневосточного крайисполкома. С апреля 1927 года занимал должность члена Реввоенсовета Сибирского военного округа. Внёс большой вклад в развитие народного хозяйства на Дальнем Востоке.

В 1928-1930 годах Гамарник занимал должность первого секретаря ЦК КП(б) Белоруссии. Под его руководством в республике проводился в жизнь первый пятилетний план развития народного хозяйства, полным ходом шла . С октября 1929 года он также работал в качестве начальника Полиуправления , одновременно занимая должность ответственного редактора газеты Народного комиссариата по военным и морским делам СССР «Красная звезда». С июня 1930 года занимал также должности заместителя председателя Реввоенсовета СССР (до его расформирования в июне 1934 года) и заместителя народного комиссара по военным и морским делам (с июня 1934 года — народного комиссара обороны СССР). Избирался кандидатом в члены, членом ЦК ВКП(б), членом ВЦИК и ЦИК СССР.

13 марта 1937 года Гамарник был снят со всех должностей и назначен уполномченным Народного комиссариата обороны СССР при Совете Народных Комиссаров РСФСР, а 20 мая 1937 года был направлен членом Военного Совета в Среднеазиатский военный округ. 31 мая 1937 года, видя неизбежность своего ареста органами НКВД СССР, он застрелился. Место захоронения неизвестно. После смерти Гамарник был объявлен «врагом народа», показания на его участие в антисоветском заговоре дали многие арестованные военачальники. 7 октября 1955 года он был посмертно реабилитирован в партийном отношении.