Полна интереснейших вопросов и даже загадок. Скорее всего, мы уже никогда точно не узнаем, сколько же великих цивилизаций так и не смогли родиться, будучи задавленными своими соседями, более сильными и удачливыми в военном и экономическом плане. Но некоторым из народов удалось «выбиться в люди». Порой этому способствовал крах или ослабление могучих соседей.

Такими были касситы, когда-то вышедшие из состава обычных горных племен, такими когда-то являлись и финикийцы, прозябавшие под достаточно жестким управлением египтян. Но все когда-нибудь заканчивается, и Египет начал ослабевать. Вскоре после этого как города финикийцев, так и весь их народ, начали быстро развиваться и процветать.

Кем они были?

Современники так описывали этот народ: «Они были удивительными людьми, одинаково легко управлявшимися как с мирными, так и с военными делами. Они изобрели свою письменность, достигли небывалых успехов в политике, государственном управлении и мореходстве. Финикийцы были и есть торговцами от Бога».

Ознакомившись с информацией, предоставленной современными антропологами, мы даже можем представить внешний вид этих людей. Как и многие народы той эпохи, они не отличались богатырской статью. Мужчины редко были выше 1,63 метров, женщины - 1,57 метров. Судя по оставшимся изображениям, у людей были узкие, чуть вытянутые лица, курчавые волосы и короткий, прямой нос.

Одежда финикийцев была яркой и пестрой. Так, египтяне писали, что в толпе граждан фараона пришельцы эти выделялись, словно «бабочки на овечьем руне». Мужчины и женщины в Финикии одинаково любили изящные ювелирные украшения из драгоценных металлов и камней.

Основные финикийские полисы

Как только Египет начал сдавать позиции в политическом и военном плане, Тир, Сидон, Библ, Арвад и некоторые другие полисы сразу же заявляют о своей независимости. И в этом не было совершенно ничего удивительного. Дело в том, что не только города финикийцев, но и все прочие крупные поселения в то время были фактически автономными государствами.

Нередко там имелся «личный» царь, своя вера и свое духовенство, собственная армия, вооружаемая собственными же ремесленниками. О земледельцах и говорить не приходится! Им куда больше импонировала идея платить подати только в один карман, а не в несколько. К этой идее быстрее прочих пришел Тир. Город быстро стал совершенно независимым, хотя некоторое время и подчинялся формально Сидону.

Возвышение Тира

В то время первым среди равных был именно этот город, но его время быстро подошло к концу. Страшный набег «народов моря» не оставил от некогда величественного поселения камня на камне, после чего города финикийцев стали прислушиваться к мнению Тира. Последний в то время как раз достиг своего пика развития. На троне тогда сидел царь Хирам I.

Во многих источниках имеются свидетельства того, что он был современником великого Соломона, царя иудейского (около 950 г. до н. э.). Хирам начал свои свершения с того, что сделал массивную искусственную насыпь вокруг города, едва ли не вдвое увеличив его территорию. Царю сопутствовала удача: вскоре его старатели отрыли в этих местах хороший родник с пресной водой, так что Тир превратился в практически неприступную твердыню. Известны также достижения финикийцев того времени в ирригационном деле.

Благодаря продуманным системам орошения и задаткам селекции, они могли полностью обеспечивать себя продовольствием. В те времена это было невероятным прогрессом в развитии государства.

Появление Карфагена

Неудивительно, что город очень скоро завязал прочные торговые отношения со всеми своими соседями. Скорее всего, именно Хирам начал колонизацию современного Туниса. Это предположение базируется на том, что его наследники заложили там Карфаген, причем сама местность им была прекрасно знакома, так как строители сразу выбрали оптимальное место для нового полиса. Были основаны некоторые мелкие сведения о которых до нашего времени не дошли.

Предание гласит, что его закладка произошла в 814 г. до н. э. Вскоре финикийцы активно торговали с Месопотамией и народами, заселявшими долину Нила. Кроме того, они постепенно прочно осели в тех районах, из которых можно было контролировать подходы к Средиземному морю. Все это привело к тому, что из всех городов этого государства свое значение в течение долгого времени сохранял именно Карфаген. История донесла нас сведения о величественном Ганнибале и о его борьбе с Римом.

На чем основывалось богатство полисов?

Чтобы привлекать новых людей (военных, в частности), цари городов жаловали за верную службу земли. Внутри сельской общины также существовала определенная земельная собственность, которая распределялась между ее членами в зависимости от заслуг и влиятельности конкретного человека. Впрочем, к тому времени собственное сельскохозяйственное производство только кормило Финикию, но на торговые прибыли влияния оказывало мало.

Куда больше денег города финикийцев имели, разрабатывая месторождения ценных металлов в горах Ливана. Кроме того, там росло немало ценнейших видов деревьев, древесина которых быстро стала важнейшим предметом экспорта. Любили иностранные купцы финикийскую шерсть, выкрашенную пурпуром, секрет которого знали только ученые Тира. Начиная с VIII — VII вв. до н. э. все большее значение приобретает изготовление утонченных и изысканных стеклянных изделий, которые также пользовались огромным спросом у чужеземных торговцев.

Расширение морской торговли

После того как Египет окончательно распался, Тир и прочие города начали богатеть с удивительной скоростью. Практически все колонии финикийцев быстро разрастались, многие из них впоследствии стали самостоятельными государствами. Они быстро захватили в свои руки все торговые каналы египтян, и процесс обогащения пошел еще быстрее.

Чем торговали финикийцы?

Следует понимать, что Финикия в древности богатела не столько из-за продажи производимых на ее территории товаров. Прежде всего ее благосостояние росло за счет перепродажи предметов роскоши и редких изделий (ювелирных, в частности). Кроме того, жители этой страны были не только прекрасными моряками, но и отчаянными пиратами. Все награбленное зачастую вполне официально сдавалось в финикийских городах, за что древние «каперы» получали приличный куш.

Помня, что финикийцы - мореплаватели от рождения, соседние страны не осмеливались их задирать, так как военный флот государства мог доставить много проблем обидчикам. В то же время, «слава» этого народа была такова, что даже злейшие враги могли на время забыть свои распри, чтобы совместными силами утопить парочку их кораблей. Финикийцы об это знали, а потому не брезговали совершать дерзкие морские набеги на прибрежные поселения, поголовно уводя населявших их людей в неволю.

Неудивительно, что одной из основных статей доходов морской торговли того же Тира были рабы. Имеются сведения, что Финикия в древности была одним из тех уникальных государств, в которых цари полисов могли ссужать немалые суммы обычным гражданам. Делалось это не ради альтруизма, а с целью развития «предпринимательства»: человек получал от государства деньги, на которые мог приобрести только корабль и запасы товаров на первое время. Залогом лояльности становилась семья «одариваемого». Проще говоря, мухлевать с деньгами было не в интересах граждан.

Сухопутные пути финикийцы осваивали далеко не так споро. Но все изменилось приблизительно в первом тысячелетии до н. э, когда люди смогли приручить верблюдов. Народ прожженных торговцев не мог упустить столь уникальной возможности, а потому освоение той же Сирии началось моментально.

Некоторые уточнения

Можно подумать, что Финикия в древности была просто филиалом рая на земле, где свободные граждане страны могли свободно торговать и зарабатывать. Все было не так просто. Да, постоянно развивающаяся торговля приносила государству гигантские прибыли, причем практически любой свободный человек мог открыть свое дело.

Но значительное количество рабов, без которых не могла функционировать финикийская торговля, постоянно увеличивающееся количество обездоленных должников и представителей обанкротившихся семейств постепенно превращалось в настоящую бомбу, на которой и «взорвалась» впоследствии древняя Финикия.

Работорговля и классовая борьба

В Древнем мире у этой страны была нехорошая слава, возникшая именно из-за пристрастия ее народа к работорговле. Огромное количество «живого товара» продавалось в другие страны, но и сама древняя Финикия крайне нуждалась в этих людях: мастерские и стапели кораблестроительных верфей, каменоломни и виноградники, строительство дорог и выращивание овец… Словом, без рабского труда всей государственной экономике тут же настал бы конец.

Все достижения финикийцев, особенно в области строения качественных дорог и грандиозных храмов, базировались именно на работе невольников. Впрочем, была у этого явления и обратная сторона, которая нередко была крайне неприятна и даже смертельно опасна для самих «властителей мира».

Практически все современники свидетельствуют, что в стране шла напряженная и постоянно обострявшаяся классовая борьба. Так, греки неоднократно писали о грандиозном рабском восстании в Тире, к которым примкнули тысячи малоимущих граждан. Руководство восстанием приписывается некоему Абдастрату (Старатону). Как ни странно, но грандиозное побоище, случившееся приблизительно в IX веке до нашей эры, окончилось полной и безоговорочной победой рабов.

Греческие историки свидетельствуют, что все мужчины «привилегированных» классов были безжалостно вырезаны, а их женщины распределены между представителями восставших, населявших Тир. Город полностью обезлюдел на долгое время.

Парадоксы внутренней политики и постепенное угасание

Вообще, в греческих текстах исторической тематики едва ли не повсеместно сообщается о каких-то загадочных “финикийских несчастиях”. Очень может быть, все это - отголоски грандиозного восстания рабов, которое охватило все города, в том числе и великий Карфаген. История, тем не менее, ничему не научила правящий класс. Никакого смягчения по отношению к рабам не предвиделось, а государство и не думало как-то «диверсифицировать» свою зависимость от их труда.

Все это впоследствии привело к тому, что история финикийцев закончилась печально, и некогда великое государство, ослабленное постоянными распрями и внутренними неурядицами, попросту растащили сильные соседи.

Несмотря на это, все современники отзывались о них с глубочайшим изумлением. Греков и римлян удивляло, как финикийцы, карта мира которых была самой подробной на то время, сумев покорить множество народов, так и не смогли организовать хоть какого-то подобия государства. «Властвуя над миром, они не могут повелевать у себя дома», - так говорили об этом народе. Торговцы, отчаянные и предприимчивые путешественники, они стали едва ли не первыми людьми во всей Истории человечества, которые создали свою Империю не огнем и мечом, а убеждением, хитростью, умом и золотом.

Новое возвышение Сидона

Так, из-за политических дрязг, интриг и восстаний рабов свое значение в конце концов теряет Тир. «Бразды правления» тут же перехватывает (в конце IX века до нашей эры) полностью восстановленный к тому времени Сидон (нынешний город Сайда в Ливане). В те годы этот полис восстановил утраченное значение, обзавелся мощным флотом и армией, а потому мог диктовать свои условия соседям.

Историки считают, что древние финикийцы возвели его приблизительно в IV веке до нашей эры. Уже во втором тысячелетии Сидон достаточно окреп для ожесточенной борьбы с Тиром в регионе. В начале первого тысячелетия граждане именно этого города-полиса принимали самое деятельное участие в финикийской колонизации, которая волной прошлась по всему Западному Средиземноморью. Впрочем, вскоре он попал в сильную зависимость от усилившегося к тому времени Тира.

В 677 г. до Рождества Христова город был захвачен ассирийскими войсками, которые его полностью разрушили. Впрочем, уже через десятилетие он был полностью восстановлен. Приблизительно в начале VI века до нашей эры Сидон был поглощен в которой царила династия Ахеменидов.

Конец эпохи

Вскоре и прочие города финикийцев полностью лишаются своей независимости. Уже в середине VI века до нашей эры неугомонные ассирийцы все чаще стали появляться под их стенами. Несмотря на сохранявшееся экономическое могущество, все полисы, за исключением гордого Тира, быстро покоряются власти Ассирии.

Не стоит забывать, что в конце VII века до нашей эры свое былое могущество стал отвоевывать Египет, а потому немалое количество городов бывшей Финикии входят в его состав. Наконец, в те века быстро стала матереть и развиваться Персидская империя, которая поставила окончательную точку в истории государства моряков, торговцев живым товаром и первопроходцев.

Впрочем, самим финикийцам до этого дел не было: их города сохранили свое самоуправление, а торговля стала еще выгоднее за счет защиты и протекции персов. Финикийский же флот вошел в состав персидской флотилии на правах наиболее сильной и уважаемой единицы последнего.

Послесловие

Народ этот еще долго напоминал о себе. Так, язык и традиции финикийцев сохранялись во многих регионах Средиземноморья едва ли не до конца Средних веков. Только жестокие арабские завоевания окончательно положили конец развитой древней культуре.

За последние несколько десятков лет мы значительно продвинулись в изучении письменности и народа. Множество новых надписей открываются ежегодно... Археологи предполагают, что глубокое изучение финикийского наследия может открыть нам множество

Три славных и равно древних города-соперника подарила миру древняя Финикия — Карфаген, Тир и Сидон. Города эти славились своими опытными мореходами, ловкими купцами, умелыми ремесленниками.

Тир(Современный город СУР в Ливане

Тир (от семитского «цорь» — "скалистый остров") — знаменитый финикийский город, один из крупных торговых центров в истории, возник в IV тысячелетии до н. э. на двух островках, расположенных вблизи от восточного берега Средиземного моря и разделенных узким проливом. Напротив островного Тира на материке находился его материковый квартал — Палетир.

Основание города восходит к деятельности богов. По легенде, бог Усоос приплыл на бревне к острову, водрузил два камня и оросил их кровью жертвенных животных. По другому преданию, остров плавал по волнам: на нем были две скалы и между ними росла маслина, на которой сидел орел. Остров должен был остановиться, когда кто-либо приплывет к нему и принесет в жертву орла. Это сделал первый мореплаватель Усоос, и так остров был прикреплен ко дну.

Триумфальная арка
Местные жрецы рассказывали Геродоту, что город их основан XXIII веков тому назад, то есть в середине XXVIII столетия. Так или иначе, а город был морской, рыбачий и торговый. С него началось проникновение финикийцев в бассейн Средиземного моря, тирские переселенцы основали Карфаген.
Древнейшее упоминание о Тире — в телль-эль-аморн-ской переписке. Князь Тира Адимильку в униженных выражениях просит у своего сюзерена помощи против Сидона и амореев; его заперли на острове, у него нет ни воды, ни — дров. В папирусе Anastasi (XIV в. до н. э.) Тир упоминается как большой "город в море, к которому подвозят воду на кораблях и который богат рыбой более, чем песком".
Древнейшее поселение находилось действительно на острове; на материке были только предместья и кладбища. Воды на острове не было; она была проведена из Рас-эль-Аин к берегу, откуда ее доставляли на кораблях в город (остатки водопровода между Телль-Машуком и Рас-эль-Аином сохранились до сих пор), во время осад приходилось собирать дождевую воду в цистерны. Остров имел две гавани — Си-донскую на севере и Египетскую на юго-востоке; последняя теперь засыпана песком, а часть острова размыта морем.

Тир. Римские развалины
На первое место среди финикийских городов Тир выдвинулся в XII веке до н. э. после разрушения Сидона филистимлянами; в торговле он стал играть главную роль. Почти все колонии финикийцев в западной половине Средиземного моря (Библ, Гадес, Утика, Карфаген и др.) восходят к Тиру; они признавали его гегемонию, считали его бога Мелькарта своим и посылали ежегодную дань в его храм.

Мелькарт, бог моряков и рыбаков, покровительТира, был неунывающим богом-гулякой в львиной шкуре (за что часто отождествлялся с Гераклом) в сопровождении друга-слуги Иолая. В Ливии он неудачно подрался с чудовищем-Тиффоном и погиб. Но ежегодно в Тире праздновали его воскрешение. В самой судьбе этого города было нечто от судьбы его божественного покровителя. На протяжении всей его истории на него нападали исчадия древнего мира — Ашшурнасирпал, Навуходоносор, Александр Македонский, — каждому хотелось вкусить солененькой рыбки, а еще больше финикийского золота.

При Ассаргаддоне Тир сначала подчинился Ассирии, потом примкнул к Египту, был осажден, но, по-видимому, не покорен, хотя на сенджирлийском барельефе Ассаргад-дон и изобразил царя Тира Ваала вместе с Тахаркой на веревке у ног своих (Берлинский музей). Постоянные осады и войны ослабили город. Этим воспользовались рабы и организовали бунт, жертвой которого пала знать; царем был выбран Абдастарт (по-гречески — Стратон).

Библейские пророки терпеть не могли Тир и частенько предсказывали ему скорую погибель. Пророк Исайя видит Тир разрушенным за 140 лет вперед (Ис. 23: 13). Иезекииль также предсказывает разрушение Тира (Иез. 26: 312). Пророк Захария говорит, что город будет истреблен огнем (Зах. 9:4).

Вскоре, однако, тирийцы предпочли сменить вавилонское владычество персидским. Этот протекторат Тир сносил спокойно и поставлял царям большой флот. Через 70 лет, в царствование Кира, Тир полностью восстанавливается.
В 335 г. до н. э. к стенам Тира с армией явился Александр Македонский и попросил пустить его в город якобы для принесения жертвы Мелькарту. Отказ тирийцев повлек за собой семимесячную осаду, с насыпкой перешейка от берега к острову. Горожане защищались отчаянно и не без успеха; плотина едва ли помогла бы Александру, если бы ему не удалось составить большой флот из враждебных Тиру финикийских городов.

В итоге 8000 граждан погибло; царь Азимильк и вельможи, спасшиеся в храме, были пощажены, 30000 горожан продано в рабство, но город не был разрушен и еще 17 лет спустя держался в течение пятнадцати месяцев против Антигона, будучи под властью Птолемеев. В период эллинизма Тир был одним из центров образованности (из него вышли историки Менандр, Дий, Порфирий). В Иудейскую войну город выступил против евреев.

Христианство в Тире появилось рано; здесь жил неделю Апостол Павел (Деян. XXI, 3); город скоро сделался епис-копией (св. Дорофей и др.). В период гонений некоторые из тирских христиан потерпели мученическую кончину; при одном Диоклетиане здесь пострадало 156 мучеников. В Тире умер великий раннехристианский философ Ориген (правда, официальной церковью его учение было признано ересью); гробницу его показывали еще в VI веке.

В Абиссинию проповедь христианства занесена была именно тирий-цами. В ветхозаветные времена тирийцы помогали евреям построить храм Соломонов. В новозаветные времена первый замечательный храм при Константине Великом был построен тирским епископом Павлином и торжественно освящен в 314 г. Евсевий Кесарийский подробно описывает другой тирский храм, на юго-востоке города, освященный им в 335 г., причем в Тире состоялся собор по делу Афанасия Александрийского.

В средние века Тир был одним из главных городов Востока и играл большую роль, считаясь неприступным.
Только благодаря раздорам среди магометан королю Балдуину II удалось покорить его. При содействии венецианского флота (1124 г.) в городе была основана франкская епархия (Вильгельм, епископ тирский, историк). Безуспешно осаждал его Саладин. В 1190 г. здесь был погребен Фридрих Барбаросса.

Разрушен окончательно Тир был мусульманами в 1291 г. С этих пор город пришел в упадок, несмотря на усилия Фа-хреддина поднять его.
В настоящее время стоящий на месте Тира Сур (Ливан) — небольшой городок, не имеющий значения, так как торговля перешла к Бейруту.

Сидон

Сидо́н (араб. صيدا‎‎ — Сайда) — третий по величине город Ливана.

Расположен на побережье Средиземного моря, в 25 милях к северу от Тира и в 30 милях к югу от Бейрута, столицы Ливана. Другой древний финикийский город к югу от устья Нар-эльавали, в узкой приморской равнине берет название от финикийского sidon — "рыбная ловля". Время его основания неизвестно.

Весьма возможно, что оно восходит к III тысячелетию до н. э. Вместе с остальной Сирией Сидон, вероятно, большую часть своей истории находился под политическим и, несомненно, под культурным влиянием Вавилонии. Во время завоеваний фараонов XVIII династии он подпал под египетское господство, но управлялся своими царями. От одного из них — Зимриды — дошли до нас два письма к фараону (Аменхотепу III или IV). В этой переписке он жалуется на бедуинов, захватывавших его область.

Фараон поручил ему разведывать аморейские дела, но царь тирский назвал его в донесениях к фараону изменником, заключившим союз с амореями. Таким образом, уже в это время существовало соперничество Тира и Сидона. Больше того, на протяжении всей своей многовековой истории эти два финикийских города, населенных одним народом и говорящие на одном языке, верующие в одних и тех же богов (в отличие от Тира, покровительницей Сидо-на была богиня Луны — Астарта), соперничали и враждовали друг с другом. Зимрида, враждуя с Тиром, старался не допускать его царя ко двору. В этот период Сидон был первым городом Финикии: книга Бытия (X, 15) называет его "первенцем Ханаана", а впоследствии в Библии финикияне часто называются сидонянами; равным образом Гомеровский эпос знает только Сидон.

Между тем при Селевкидах Тир указывал себя на своих монетах "матерью сидонян". Удар величию Сидона был нанесен разгромом со стороны «аскалонян», то есть филистимлян во время их опустошительного движения на Египет в XII веке, при Рамсесе III. Главой Финикии делается Тир.

Королевский некрополис

Саркофаг Александра
Долгое время Сидон даже не имеет царей (в числе городов, подвластных Вавилону, упоминаются "великий Си-дон" и "малый Сидон"). Сидонское царство восстановил Синаххериб, чтобы создать противовес Тиру. Он посадил в Сидоне Итобала (701 г. до н. э.) и подчинил ему города, лежавшие южнее (Вифсаиду, Сареиту, Махалибу, Экдиппу, Акко). Однако следующий царь Абдмилькот восстал против Ассирии, результатом чего было разрушение города Ассаргаддоном ассирийским войском (678 г. до н. э.). Жители Сидона попали в плен, а на его месте возникла колония «Ирассурахидцин» ("Град Ассаргаддона").
В персидское время в Сидоне опять была царская династия, от которой сохранилась надпись на острове Делосе.

Новому разгрому подвергся город при Артаксерксе в 342 г. до н. э., принявший участие во всеобщем восстании азиатских и кипрских городов против персов. Царь Тенн, правитель Сидона, сначала действовавший успешно, в решительную минуту изменил и перешел на сторону врага. Город был сожжен, до 40 тысяч граждан погибло в пламени. Ненависть к персам вследствие этой жестокости заставила Сидон пойти на союз с Александром Великим и даже помогать ему в борьбе с Тиром
. Сидон был восстановлен в своих правах и владениях; царем назначен Абдалоним. Вероятно, к числу его преемников принадлежали Табниты и Эшмуназары, при которых государство опять достигло прежнего благосостояния и получило от одного из Птолемеев Дору, Иоппию и Саронские поля. Под владычеством Селевкидов эллинизм в Сидоне достиг больших успехов, так что Страбон мог даже указать на ученых сидонян — философов Боэфа и Диодота.

В римское время город пользовался самоуправлением, имел сенат и народное собрание, назывался навархией, ме трополией и Colonia Aurelia. С III в. до н. э. начинается автономная эра Сидона; появляется много серебряных и бронзовых тетрадрахм и дидрахм с финикийскими и греческими эмблемами, а при императорах — с латинскими, и с изображением, между прочим, покровительницы города Астарты.

Морская крепость (каляят аль-бахр)
Христианство проникло в Сидон еще в апостольские времена (Деян. XXVII, 3); епископ Сидонский присутствовал на I Никейском соборе.

Митра убивает быка. Рельеф из святилища Митры в Сидоне

Ужасное землетрясение 501 г. н. э. нанесло тяжелейший урон благосостоянию города, и в 637 г. Сидон сдался арабам без сопротивления. Во время крестовых походов город часто переходил из рук в руки, был неоднократно укрепляем и разоряем. В начале XVII века при эмире друзов Фах-реддине Сидон был гаванью Дамаска; его торговля (особенно шелком) процветала, город украшался и богател; покровительствовало ему и египетское правительство.

В настоящее время возвышение Бейрута и засорение когда-то знаменитой гавани (вследствие того, что запиравшие ее с моря стены растасканы) привели к полному упадку древнего города. Теперь Сидон гордится садами, которые далеко тянутся по округе; разводятся и вывозятся апельсины, лимоны, абрикосы, бананы, миндаль. В этих садах открыты царские усыпальницы IV в. до н. э. Гробницы, вырытые в господствующих над городом известковых горах, сильно повреждены ворами.

Финикийцы — народ торговцев, моряков и пиратов (морской науке они научились у критян и микенцев, рано стали строить корабли с килем и шпангоутами и боевые корабли с носовым тараном. Плавая в открытом море, они углубили свои познания в навигации и стали предлагать транспортные морские услуги египтянам, ассирийцам, персам и израильтянам. По заказу фараона Нехо около 600 г. до н. э. они совершили рискованную по тем временам экспедицию вокруг Африки, выйдя в путь через Красное море и вернувшись почти через три года в Египет через Гибралтар.

Мы не знаем, кто командовал этим грандиозным походом, потому что финикийцы, подобно карфагенянам, сознательно не оставляли никаких документов. Все данные были строжайше засекречены как коммерческая тайна. Вот почему мы не можем безоговорочно доверять сообщениям, что они якобы доходили до берегов Америки. Зато нет никаких сомнений в том, что финикийские суда побывали в Англии, на Канарах, в Персидском заливе и в Индии. В Средиземном море финикийцы были главными торговцами, на его берегах они основали торговые и портовые центры. Главным из этих центров стал

Карфаген

Карфаген - самое знаменитое место Туниса. Этот город был основан еще в 814 г. до н. э. Он находится в 35 километрах от столицы. Здесь был центр торговой империи финикийцев, в которую входило практически всё Средиземноморье, здесь сходились торговые пути через Сахару и Западную Азию, здесь гремели знаменитые сражения пунических войн.

С основанием города связана красивая легенда. Когда финикийский корабль пристал к берега северной Африки, местный царь был не в восторге от таких гостей, пожелавших остаться на его территории надолго. Тогда царица финикийцев попросила у царя самую малость для поселения - территорию, которую можно было бы охватить всего лишь одной бычьей шкурой.

Местный царь обрадовался "глупости" финикийской царицы и с радостью согласился на такие условия. Ночью финикийцы взяли бычью шкуру, разрезали ее на тысячи тоненьких веревочек, и связав их все вместе, получили веревку такой длины, что ее вполне хватило на то, чтобы провести границу довольно крупного города.

От пунической эпохи остались порты, остатки улиц, городских сооружений и Тофет, где был обнаружен прах тысяч человеческих тел, принесенных в жертву божеству Ваалу.

Большинство сохранившихся до наших дней сооружений Карфагена датируется I веком - римским периодом. До наших дней дошли руины терм Антония - одного из крупнейших банных комплексов римского периода. На восточном склоне холма Одеон можно осмотреть римский дом III века, названный домом Птичника из-за мозаики с изображением птиц. Рядом находятся фрагменты Одеона III века, построенного при Септимии Севере для поэтических состязаний, и театр II века, где ныне проходят спектакли международного фестиваля

Доподлинно известна дата его основания. С 820 по 774 г. до н. э. (по царским анналам, переданным Менандром) царем Тира был Пигмалион. На седьмом году царствования Пигмалиона (по Тимею и др.) сестра его, Дидона-Элисса, приступила к строительству первых сооруженией. Было это в 814 г. до н. э.

Вскоре эта колония стала полностью независимой и уже сама основала свои колонии в Западном Средиземноморье.

Карфагеняне всегда заявляли, что они были первооткрывателями Канарских островов, острова Мадейра. Можно допустить, что северо-восточные ветры помогали им достигать и Америки. На рубеже VI и V вв. до н. э., около 500 г., карфагеняне организовали большую торговую и колонизаторскую экспедицию к берегам Западной Африки.

Под командованием навигатора Ганнона в путь отправились шестьдесят больших судов, каждое из которых имело по 50 весел. Тридцать тысяч мужчин и женщин были доставлены на берег Камеруна.

В III в. до н. э. римляне начали морскую войну с Карфагеном за овладение Сицилией, производившей очень много зерна. Не имея еще никакого флота, римляне отправляли свои первые десанты на плотах. Посередине плота монтировали кабестан, приводящийся в движение тремя быками. От кабестана начинали вращаться колеса с лопастями. Рулей эти плоты не имели и двигались буквально по воле волн.

Но счастливый случай оказался на римской стороне. В 261 г. до н. э. карфагенская пентера потерпела крушение у берегов северо-восточной Сицилии. Римляне скопировали ее конструкцию, причем за несколько месяцев они построили сто шестьдесят судов.

Трудно управляемые, эти пентеры в первом же морском сражении стали жертвами мощных ударов карфагенских острых таранов. Но уже в 260 г. до н. э. во втором сражении у Милаццо, на северо-западе Мессинского пролива, римляне сумели победить карфагенский флот, применив новую тактику: абордаж с помощью падающих на чужое судно мостиков-"воронов", смонтированных на палубах. Карфагеняне потерпели поражение. И в дальнейших морских сражениях эта римская тактика неизменно приносила победы.

Так началась эпоха Пунических войн, которые в итоге привели Карфаген к поражению. В 218 г. до н. э. армия карфагенского полководца Ганнибала вторглась на территорию Римской республики. В декабре 218 г. до н. э. Ганнибал разбил римлян при Тицине и Требии, затем при Трази-менском озере (217 г.) и самое тяжелое поражение нанес при Каннах (216 г.). В 211 г. армия Ганнибала вторглась на территорию Италии. "Ганнибал у ворот!" — бросили панический клич римляне. Все это время было отмечено странными и пугающими небесными знамениями: кометами и метеоритами.

Один из наиболее интенсивных в то время метеоритных потоков, напугал римских сенаторов. Они обратились к жрецам, которые, проконсультировавшись с Сивиллиными книгами, предсказали возможность защиты от Ганнибала странным для нашего времени способом. Все, что требовалось для этого, — привезти в Рим священный камень, олицетворявший "мать богов". Это был большой метеорит конусообразной формы, который хранился в замке Пессинус на территории Малой Азии (современной центральной Турции).

К царю Атталу была послана пышная римская делегация с просьбой отдать священный камень. Царь дал согласие только после землетрясения, которое посчитали знамением. Вскоре камень был доставлен на корабле в Рим и помещен в храм Победы Возможно, "мать богов" оказывала моральную поддержку римлянам, вскоре изгнавшим Ганнибала из Италии. Скорее всего, сработал ловкий политический прием.

Дело в том, что в минуту крайней опасности, не пытаясь уже сокрушить грозного соперника, римляне отправили военную экспедицию в… Африку. Обнаружив, что у ворот стоят римские легионы, карфагенские купцы в панике потребовали, чтобы Ганнибал немедленно возвращался. Талантливый полководец был исполнительным служакой и, немедленно свернув все военные операции, отправился спасать родной город. Но война на этом не кончилась.

"Карфаген должен быть разрушен", — заявлял в конце каждой своей речи сенатор Катон. И Карфаген разрушили.
Как это часто случается в истории, причиной гибели уникальной и самобытной карфагенской цивилизации стали не воинское искусство и не перевес в живой силе со стороны противника, а элементарная человеческая подлость и мелочность нескольких власть имущих подонков.
В итоге случилось так, что карфагенское продажное купеческое правительство не выплатило жалованье наемным войскам. Те подняли восстание, его жесточайшим образом подавили…

Раскопки Карфагена
Победы Ганнибала в результате интриг его соперников были представлены поражениями, и он был вынужден удалиться в изгнание. Римляне устроили за ним погоню буквально по всему свету. В результате преданный всеми бывшими друзьями, великий полководец вынужден был покончить с собой, чтобы избежать позорного плена

В итоге, когда римские легионы подошли к стенам города, его оказалось некому защищать. Захватив город, педантичные римляне разломали окружавшие его стены, дворцы и храмы буквально по камешку, камни разбросали, а землю старательно обесплодили солью, так, чтобы там даже трава не росла…

Так что сейчас посетителям побережья Туниса предстает не так уж много. Туристам показывают бани Антоннина, амфитеатр, холм, где на глубине шести метров захоронены маленькие урны с прахом первенцев городской знати, вершину горы Бирса и Национальный музей, где в ночи полнолуния кажется, что богиня Танит в серебряном платье по-прежнему царит над своими поверженными владениями. Летом же в Карфагене проходит международный фестиваль, который организовывают в древнеримском амфитеатре под открытым

Ученый мир познакомился с финикийской цивилизацией только в XIX веке, но с тех пор не проходит и десятилетия, чтобы он не открыл в ней какую-нибудь очередную тайну. Оказывается, древние жители восточного побережья Средиземного моря изобрели алфавит, радикально усовершенствовали кораблестроение, проложили маршруты до самых пределов известного в их эпоху мира даже существенно раздвинули эти пределы. В определенном смысле они стали первыми «глобализаторами» — связали Европу, Азию и Африку всепроникающей паутиной торговых путей. Но в награду за все это финикийцы прослыли бессердечными, лживыми, бессовестными людьми и к тому же изуверами, приносящими своим богам человеческие жертвы. Последнее, впрочем, было правдой.
.

Впрочем, находки ученых были не слишком впечатляющими, так что на много лет о Финикии снова забыли. Только в 1923 году известный египтолог Пьер Монтэ продолжил раскопки в Библе и открыл четыре нетронутые царские гробницы с золотыми и медными украшениями. Там же обнаружились тексты, записанные уже не египетскими иероглифами, а неизвестным буквенным письмом. Вскоре лингвистам — по аналогии с более поздним древнееврейским, а также некоторыми другими видами письма — удалось расшифровать его. Так началось изучение древней Финикии.

Финикия - древняя страна на восточном побережье Средиземного моря. Она занимала узкую береговую полосу современного Ливана и Сирии. Вероятно, уже в 5-4-м тысячелетии до н. э. финикийцы основали здесь поселения, выросшие постепенно в крупные ремесленные и торговые центры: Сидон, Тир, Библ и др.

Финикия занимала очень удобное географическое положение - здесь сходились торговые пути Передней Азии. Она активно участвовала в сухопутной торговле с Месопотамией и долиной Нила и владела морскими путями в Средиземном море. По узкой полосе между скалами и морем, по дороге, буквально нависшей над водой, в 3-2-м тысячелетии до н. э. на ослах и верблюдах прибывали бесчисленные торговые караваны в города финикийцев. Они двигались с севера на юг, в Египет и Палестину, и в обратном направлении. Существовали и морские торговые пути, проложенные финикийцами. Их гавани были наиболее удобными морскими портами в восточном Средиземноморье и к ним сходились нити и морской торговли, и морского разбоя. Из портовых городов - Библа, Сидона, Тира можно было плыть дальше в Египет, Грецию и в другие дальние страны.

Во 2-м тысячелетии до н. э. Египет господствовал над финикийскими городами. Позже, когда он уже не мог их контролировать, они, завоевав независимость, стали крупнейшими центрами мировой торговли.

Торговые суда финикийцев были хорошо приспособлены для перевозки разных товаров. Финикийские корабелы первыми начали строить парусные торговые суда большой грузоподъемности (до 250 т груза) и с хорошей устойчивостью.
Финикийцы - древние семитские племена, принадлежали к ханаанской ветви западно-семитских племен. Это был народ ловких торговцев и отважных мореплавателей. Это финикийцы открыли, что из ракушки морской багрянки (моллюск мурекс) получается драгоценная краска пурпурного (темно-красного с фиолетовым оттенком) цвета, которой окрашивали в основном тонкие шерстяные ткани.

Царской роскошью считались ткани, окрашенные в пурпурный цвет. Они не выгорали под палящими лучами южного солнца, не линяли при многократной стирке. Эти дорогие ткани всегда были в моде и всегда пользовались огромном спросом, но купить их могли только очень богатые люди. Археологические раскопки древних поселений открыли взглядам исследователей горы пустых раковин, оставшихся после извлечения краски. Судя по количеству отходов, можно догадаться о размахе добычи красителя и богатстве финикийских торговцев. Именно пурпурный краситель был наиболее ценной статьей экспорта, и секрет его получения финикийцы не открывали никому. Само название Финикия происходит от греческого слова «phoinike», что означает пурпурный.

Очень ценились в древности и высокохудожественные изделия финикийских ремесленников из бронзы и серебра, а затем и знаменитое первое прозрачное стекло из Сидона, секреты получения которого в средневековье перешли к венецианцам.

Финикийцы экспортировали также кедровое дерево, стекло, разные изделия из слоновой кости, перевозили по морю товары других народов. В одном из своих городов - Библе - финикийцы торговали египетским папирусом, заменявшим тогда бумагу.

Финикийские купцы отличались высокой культурой торговли, ремесла и письменности. При торговле во все времена необходимо было быстро вести записи и расчеты. Купцы первыми отказались от применения иероглифов и клинописи при ведении деловых записей и изобрели более удобную для чтения и запоминания письменность - простое алфавитное письмо; они создали алфавит из 22 знаков, причем каждый знак передавал собой звук. Теперь написанные слова действительно можно было читать, а не расшифровывать как сложные иероглифические рисунки, означавшие то слог, то слово, то целое словосочетание или понятие.

Изобретенное финикийцами алфавитное письмо переняли греки, а затем оно широко распространилось по свету и легло в основу большинства алфавитов мира, в том числе и нашего.

Высокая культура торговли удивительным образом сочеталась у финикийцев с хитростью, жесткостью и варварскими обычаями. Рабы были важным предметом их торговли. Финикийцы не только покупали и перепродавали «живой товар» - рабов, но, не стесняясь, похищали людей в прибрежных селениях, торгуя с местным населением. Они хитростью заманивали на свои суда женщин и детей и продавали их в рабство. Занимались они и пиратством, по-разбойничьи нападали и грабили встречные корабли, но в большие сражения не вступали и не ввязывались в военные конфликты.

Будучи превосходными купцами и мореплавателями, финикийцы уже в XII веке до н. э. активно участвовали в развитии морской торговли, превратив ее в источник процветания и в инструмент экспансии, продолжавшейся по всему Средиземноморью вплоть до I века до н. э.

Их торговые суда выходили в Атлантику. Одно из таких путешествий предпринял в 945 г. до н. э. финикийский правитель Хирам, возвратившись с огромным грузом дорогих товаров. В 596-594 гг. до н. э. была организована совместная экспедиция финикийцев и египтян вокруг Африки.

Греки, соперничавшие с финикийцами в пиратстве, недолюбливали их и считали прижимистыми. И, тем не менее, именно финикийские купцы стали учителями греков в непростом искусстве торговли. Греки многое позаимствовали у опытных партнеров, в том числе и алфавитное письмо, приспособив его к своему языку, и даже некоторую терминологию: древнегреческие слова «одежда», «полотно», «сукно», «покрывало», «золото», «вино» и другие имеют финикийские корни.

Имея репутацию отважных мореплавателей, финикийские купцы, или, как сказали бы мы сегодня, коммерсанты, были хорошими посредниками между производителями разных стран. В тех краях, где постоянно бывали финикийцы, они стали основывать свои поселения - колонии или фактории. Торговля стала развиваться еще более интенсивно. Корабли из Финикии приходили в благоустроенную гавань, и торговый обмен шел уже с соотечественниками и даже с родственниками. В свою очередь поселенцы сами завязывали торговые отношения, проводили торговые сделки с местным населением и приобретали нужные товары.

Финикийские фактории были разбросаны по всему побережью Средиземного моря. Отсюда осуществлялись перевозки как сырья - металлических руд Кипра и даже Испании, египетского льна, - так и готовых изделий, например, греческих ваз, амфор. Серебро из рудников Пиренейского полуострова обменивалось на товары Востока: масло, воск, вино, хлеб, шерсть, свинец.

Финикийские поселения существовали на островах Кипр, Мальта, Сардиния и Сицилия. Паруса финикийских торговых кораблей видели жители Африканского побережья, Гибралтара, Канарских островов и даже Англии. Они добрались до Балтийского моря, всюду налаживали торговые связи и вывозили из северной Европы рыбу, кожу, янтарь, олово и прочее. Основанный жителями финикийского города Тира в 825 г. до н. э. на побережье Северной Африки богатый город Карфаген превратился впоследствии в могущественное государство, армия и флот которого господствовали на Средиземноморье. Это привело к столкновению с Римом.

На протяжении длительного времени финикийцы успешно занимались торговлей, но когда попали под власть более могущественных соседей ассирийцев, не смогли сохранить свою независимость.

Финикийцы были величайшими мореходами древности. Как же получилось, что недавние бедуины - пустынные кочевники - стали морскими странниками? На этот вопрос обычно давали клишированные ответы. Вот, например, немецкий историк Филипп Хильтебрандт полвека назад писал, что, переселившись на побережье Ливана, «финикийцы смешались с исконными жителями и научились у них мореходству. Залогом тому было наличие леса, пригодного для строительства кораблей, леса, которого не было практически на всем африканском и переднеазиатском побережье; в Ливане же имелось вдоволь кедра, причем отменного качества».

Но если бы эта схема была верна, ученым не пришлось бы десятилетиями обсуждать, с чего началась история финикийцев. В этом случае ответ был бы прост: очевидно, с прихода из пустыни кочевников - ханаанеев в 2300 году до нашей эры. Они завоевали Библ и, словно стремясь продлить свой поход, помчались вперед по пустынному морю, сев на пригодные для морских набегов суда. Сперва они бороздили лишь прибрежные воды, сделав их своей собственностью. Со временем вся акватория Средиземного моря стала им знакома; всюду появились их колонии и гавани.

Однако за минувшие полвека ученые стали смотреть по-иному на историю Финикии. Конечно, кочевники-ханаанеи, осев в Ливане, быстро смекнули, что возить кедр в Египет лучше по морю, чем по суше. На верфях Библа они научились строить пригодные для этого суда. Однако сменить повозку, запряженную быками, на корабль еще не значит стать отличными мореходами.

Даже в пору расцвета торговых отношений между Ливаном и Египтом прибрежное судоходство, связывавшее эти страны, было весьма примитивным. Так, корабли фараона Снофру передвигались с помощью весел и напоминали, скорее, большие лодки, чем настоящие морские корабли. Подобные четырехугольные суда с плоским днищем служили для передвижения по Нилу. Их корпус сколачивали из коротких планок, изготовленных из местной акации. Для лучшей остойчивости его приходилось даже оплетать крепкими канатами. Понятно, что грузоподъемность такого корабля была невысокой.

Судя по рисункам, изображавшим египетские корабли в III тысячелетии до нашей эры, выходить на них в открытое море было опаснее, чем на китайских джонках. Недаром египтяне считали море - «Йам» - алчным божеством, с которым трудно вступать в единоборство. Передвигались они лишь вдоль берега; на первых кораблях не имелось даже руля. Плавали только днем, а ночью пережидали. При малейшем ветерке тотчас приставали к берегу.

Во второй половине II тысячелетия до нашей эры судоходство все еще было каботажным. Моряки старались не упускать из виду берег. Ориентирами им служили наиболее заметные объекты, например, горный массив Джебель-Акра в северной части Леванта, достигающий почти 1800 метров в высоту. В ясную погоду он виден даже мореходам, плывущим с Кипра. Высочайшая точка этого массива - Цафон, священная гора угаритян, а также хеттов, греков и римлян. Такими же важными ориентирами были горы Финикии, Кипра и Малой Азии.

В тех случаях, когда моряки удалялись от берега, они прибегали к помощи живого «компаса» - выпускали птицу, и та в поисках пищи и воды непременно летела к суше. Подобный компас описан и в Библии: «Потом выпустил (Ной) от себя голубя, чтобы видеть, сошла ли вода с лица земли» (Быт. 8, 8). По всей видимости, голубей брали на борт корабля и древние мореплаватели Финикии.

Во II тысячелетии до нашей эры облик древнего флота заметно меняется. Важное значение имело появление массивного якоря. Такие якоря весили до полутонны. Расчеты показывают, что их использовали на кораблях, чей тоннаж достигал 200 тонн. Некоторые документы, найденные в Угарите, подтверждают, что уже в то время суда, перевозившие зерно, имели подобный тоннаж (не путать с грузоподъемностью!).

Азиатские корабли уже отваживались плавать на Кипр и даже - что гораздо опаснее - на Крит. Присутствие угаритских лодок на Кипре доказано письменными свидетельствами, и, наоборот, в угаритских текстах упоминаются кипрские суда, прибывавшие в гавани Угарита. Прибытие критских купцов в Левант доказывают найденные здесь предметы минойского происхождения, а также таблички с минойскими надписями.

Однако подобные плавания были пока чистыми авантюрами. Внезапная буря легко могла потопить корабль. Дно Средиземного моря усеяно обломками судов, затонувших в древности. Некоторые катастрофы запечатлены документально. Так, один из царей Тира извещает в письме правителя Угарита о том, что бурей разбит корабль некоего угаритского купца. После обычного приветствия следует фраза: «Крепкое судно, посланное Тобой в Египет, сокрушено бурей здесь, близ Тира». Катастрофа произошла к югу от Тира, и пострадавшие сумели добраться до Акко и даже сохранить груз.

Самым неудобным временем для мореходов был период с июля по сентябрь, когда в Средиземном море дули сильные северные ветры. Весной, с февраля по май, тоже можно было ожидать внезапных изменений погоды. Наиболее безопасными для плавания были октябрь и ноябрь, хотя и тогда путешественник мог стать жертвой шторма.

Вплоть до начала XI века до нашей эры жители Ханаана плавали вдоль берегов своей страны на кораблях, подобных египетским. Это были одномачтовые лодки с огромным четырехугольным парусом. Ей можно было придать любое положение по отношению к корпусу, что позволяло морякам ловко маневрировать. Нос и корма корабля были высоко подняты; имелось рулевое весло. Никаких продольных или поперечных связей не было; борта соединялись лишь палубным настилом. Прямо на нем купцы хранили свой груз: лес, продукты или ткани. Все щели между досками тщательно конопатили, чтобы не допустить течь.

Когда надо было перевезти в дальнюю страну папирус, канаты или какой-то другой товар, снаряжали критские, а позднее микенские суда. Лишь на Крите и в Греции умели строить корабли с килем - продольной балкой, составлявшей его основу. На таком транспорте можно было плавать и в открытом море.

На рубеже XI веке до нашей эры внезапно, словно за одну ночь, подобный флот появился у финикийцев. Для них, «хитрых гостей морей» (Гомер), открылись недоступные прежде страны - острова Эгейского моря, Пелопоннес, Сицилия, Сардиния, Испания. Что же случилось? Откуда взялись корабли?

Фирма «Баал, сыновья и Компания»

Античные авторы с трепетом и уважением описывали кипучие, многолюдные, богатые финикийские города, где можно было купить или выменять все, что душе угодно: вино и фрукты, стекло и текстиль, пурпурные одежды и папирусные свитки, медь из Кипра, серебро из Испании, олово из Британии и, конечно же, рабов и рабынь любого возраста, любой профессии. «Здесь легко осуществляется торговля, а через нее - обмен и сочетание богатств земли и моря», - писал об этом благодатном крае Помпоний Мела.

На протяжении многих веков Финикия играла ведущую роль в мировой торговле. Выгодное географическое положение позволило ее купцам активно формировать рынок того времени.

Финикийцы были прирожденными коммерсантами. «Они были посредниками по обмену всех товаров от берегов Немецкого моря, и от Испании до Малабарского берега в Индостане, - писал Теодор Моммзен. - В торговых сношениях финикияне проявили величайшее мужество, настойчивость и предприимчивость». Они с одинаковой легкостью торговали предметами как материальной, так и духовной культуры, распространяя их по всему миру, перенося «из одной страны в другую полезные открытия и изобретения» (Т. Моммзен). Они заимствовали у вавилонян искусство счета и бухгалтерии; овладели всеми искусствами и ремеслами, знакомыми жителям Передней Азии- сирийцам, хеттам; они учились у египтян и критян, и они же создали первый популярный у всех народов ойкумены алфавит. Вся наша культура зиждиться на двух с половиной десятках букв, ловко сбытых финикийскими продавцами ноу-хау. Вот он, рекорд коммерции, который не превзойти: три тысячи лет как не бывало, а товар до сих пор в ходу, как новехонький. Разве что буквами теперь пестрят не полоски папируса, а экраны дисплеев.

«Народы моря» многому научили жителей Финикии: строить морские корабли, военные и торговые, открыли им секрет выплавки железа и, может быть, тайну окрашивания тканей пурпуром, известную уже жителям Угарита. Так образовался начальный капитал фирмы «Баал, сыновья и С». Главные поставщики, главные партнеры Египта стали создателями крупнейшей торговой компании мира.

Все начиналось очень скромно. Корабли отплывали из гавани Тира или Сидона, останавливались в чужеземном порту или у берега неведомой бухты. С палубы корабля сходили странные люди, казавшиеся простым селянам какими-то сверхъестественными существами. Мало кто знал, откуда приплыли эти гости и как их положено встречать. Их появление пугало и привлекало.

Затем, бахвалясь или смиряясь для видимости, купцы предлагали свой товар, а сами пристально высматривали все, что можно приобрести в этой незнакомой стране, и лучшее стремились получить, выменивая ли на свои товары или просто отнимая, а затем уносясь вдаль на своем быстроходном корабле.

По словам Геродота, финикийцы прослыли в Элладе похитителями детей, поскольку часто стремились залучить к себе на корабль мускулистых мальчиков-подростков и красивых девочек, которых затем продавали другой стране в рабство. Так, свинопас Евмей, один из рабов Одиссея на Итаке, в детстве был похищен из царского дворца. Его, глупого мальчишку, одна из рабынь привела в прекрасную гавань, где находился корабль быстроходный мужей финикийских. Сели они в свой корабль и поплыли дорогою влажной, Нас захвативши.

(«Одиссея», XV, 472-475; пер. В.В. Вересаева)

Мимоходом Гомер дает самые нелестные характеристики финикийским купцам. Мелькают фразы: «обманщик коварный», «злой кознодей»...

Геродот в своей «Истории» рассказал о дочери аргосского царя Ио, которую финикийцы похитили «на пятый или шестой день, когда они распродались почти целиком». Ио «стояла на корме и покупала товары». Набросившись на царевну, купцы втолкнули ее на корабль и, захватив других стоящих здесь женщин, «поторопились отплыть в Египет».

Много подобных историй рассказывали о финикийцах, хотя со временем, не желая портить отношений со своими торговыми партнерами, они стали избегать дерзких похищений, предпочитая легально отнимать сокровища у своих покупателей.

Так, постепенно финикийцы стали торговать по неким правилам. Их суда, груженные всевозможными ценностями, приставали у чужого берега. Сойдя с корабля, финикийцы раскладывали свой товар. «Затем, - писал Геродот, - они возвращались на свои корабли и разжигали сильно дымивший огонь. Когда местные жители видели дым, то шли к морю. Затем напротив товара клали золото и опять удалялись». Тогда финикийцы вновь спускались с корабля и смотрели, сколько золота им положено. Если достаточно, то брали золото себе, оставляя товар. Если же плата казалась им несоразмерной, вновь укрывались на корабле и ждали, пока им не принесут больше.

Так, из предложения, ответа, нового предложения постепенно рождалось понимание. Жесты, междометия, мимика- все было кстати, все годилось, чтобы наладить отношения с новыми клиентами. Поневоле приходилось быть честным, чтобы не испортить отношения с самого начала. С удивлением Геродот рассказывал, как старались порядочно вести себя во время таких сделок и покупатели, и продавцы: «Ни один не чинит другому ущерба, ведь сами они (продавцы) не касались золота, пока им не казалось, что оно соответствует цене товаров, а те (покупатели) не касались товаров прежде, чем у них не забирали золото».

Конечно, и при такой торговле можно было просчитаться, как ошибаются и в наши дни: то цена товара оказывалась завышенной, то в самих изделиях потом изыскивался изъян. Однако такое случалось нечасто, иначе в следующий раз им не пришлось бы рассчитывать здесь на радушный прием. Все же в основе торговли в любые времена лежало доверие друг к другу, возможно, оно было предпосылкой успеха предприимчивых финикийцев.

Порой их корабли, груженные «мелочью всякой», по полгода, с осени до весны, проводили в чужой гавани, неспешно распродавая товары. Длительная стоянка способствовала привлечению покупателей даже из мест, удаленных от моря. Нередко финикийцы основывали здесь постоянное поселение. Со временем сюда приезжали ремесленники, которым непременно находилась работа. Так, на далеких берегах Средиземного моря появлялась очередная колония финикиян. В иноземных приморских городах такая колония играла поначалу роль торговой конторы. Вокруг нее вырастал целый финикийский квартал. Если же она создавалась на необжитом месте, - на пустынном берегу, на ничейной земле, - то быстро превращалась в город. Финикийцы составляли лишь часть его населения, но непременно входили в правящую верхушку.

Впрочем, финикийскую колонизацию нельзя уподоблять европейской колониальной политике нового времени. Прибыв в чужую страну, финикийцы захватывали лишь клочки прибрежной земли и не думали об аннексии всей окрестной страны. «Действовали они повсюду как купцы, а не как колонизаторы, - подчеркивал Теодор Моммзен. - Если нельзя было вести выгодный торг без борьбы, финикияне уступали и отыскивали себе новые рынки, так они дали постепенно вытеснить себя из Египта, Греции, Италии».

Однако подобные уступки финикийцы старались немедленно превратить в новые триумфы. Купцы при полной поддержке властей постоянно расширяли рынки сбыта, создавая все новые колонии и навязывая туземцам свои товары. С особым рвением они старались торговать в тех областях, где даже стеклянная бусина считалась сокровищем, - в странах, населенных дикими племенами. Впоследствии подобной практики долго придерживались карфагеняне. Так что финикийцы - и западные, и восточные - были мастерами иметь дело с отсталыми народами, стоявшими на низкой ступени развития. Для подобной торговли не требовалось денег. Да и откуда деньги могли оказаться у дикарей?

В качестве платежного средства долгое время применялись драгоценные металлы, принимаемые на вес, например кусковое серебро. Лишь в VII веке до нашей эры жители Средиземноморья стали использовать монеты. Это облегчало денежные расчеты, ведь монеты - в отличие от кусков металла - не требовалось взвешивать.

В середине первого тысячелетия до нашей эры финикийские города один за другим начали чеканить свои собственные серебряные, а потом и бронзовые деньги. Первыми наладили монетное дело Сидон, Тир, Арвад и Библ. В эллинистическую эпоху их стали чеканить и в других финикийских городах. Карфаген наладил выпуск собственных монет в конце V века до нашей эры, когда понадобилось платить деньги наемникам.

Берясь чеканить монеты, тот или иной город обязывался гарантировать их определенный вес и содержание серебра в них. Однако к этим новинкам поначалу относились настороженно: монеты взвешивали повторно и проверяли точное содержание серебра. И все же появление их сильно облегчало товарное сообщение. Впрочем, натуральный обмен также сохранялся, причем для его упрощения выражали стоимость товара в денежном эквиваленте, но платили за него не деньгами, а другими товарами.

Какими? Что финикийцы везли в другие страны? Желанную египтянам древесину кедра? - Лес опасались везти даже на соседний Кипр, не говоря уже о Греции или Италии, потому что тяжелые, груженные деревом корабли неуверенно чувствовали себя в открытом море. Финикийские корабли, как и галеры раннего средневековья, могли перевозить в лучшем случае до десяти-двадцати тонн груза, а обычно везли даже меньше. Поэтому не было смысла пускаться в многодневное плавание, чтобы доставить, например, к берегам Греции несколько стволов кедра. В далекие страны везли другие товары, более дорогие в пересчете на вес.

Обратим внимание на то, что продукты питания и скот доставляли в Финикию из соседних стран, а значит везли их в основном по суше. Так, из Израиля и Иудеи привозили пшеницу, мед, оливковое масло и бальзам. Из Сирийской степи арабы пригоняли в Тир стада овец и коз.

Мимо финикийских городов Библ, Беруту, Сидон, Сарепту, Тир и Акко издавна пролегала приморская дорога, по которой из Египта в Месопотамию и обратно шли торговые караваны. Товары перевозили сперва на ослах, а примерно со второй половины II тысячелетия - на верблюдах. Вьючных животных предоставляли купцам племена, жившие в степных и пустынных районах Передней Азии. Сухопутная торговля была не безопасным занятием. Купцы всегда могли подвергнуться нападению, лишиться своих товаров, а возможно, и жизни. Не спасало и покровительство могущественных царей. Вдобавок караванная торговля сулила не так много прибыли, поскольку на дорогах Передней Азии издавна существовала целая система поборов.

Поэтому купцы уделяли особое внимание морской торговле. Ценные товары старались везти по морю; их было выгодно доставлять даже в небольшом количестве. Это позволяло обходить существовавшие тогда границы, где исстари пытались наложить руку на провозимые товары или хотя бы собирать с них пошлину, часто непомерную.

Так главными торговыми партнерами финикийцев стали прибрежные города и области Средиземноморья - особенно западная часть этого региона, в то время «первозданно дикая» земля. «Заморская торговля, - пишет К.-Х. Бернхардт, - была подлинным источником богатства финикийских городов-государств». В книгах библейских пророков не раз говорится об этом:

«Когда приходили с морей товары твои, ты насыщал многие народы; множеством богатства твоего и торговлею твоею обогащал царей земли» (Иез. 27, 33).

«Ты сделался богатым и весьма славным среди морей» (Иез. 27, 25).

«Кто определил это Тиру, который раздавал венцы, которого купцы были князья, торговцы - знаменитости земли?» (Ис. 23, 8).

На рубеже I тысячелетия до нашей эры изменился не только маршрут торговых перевозок, но и ассортимент предлагаемых товаров. Дерево, например, Иезекииль упоминает лишь мимоходом. Многие другие товары,- например, те, которые привозил в Библ Ун-Амон: папирус, бычьи шкуры, чечевица, канаты, - вообще не присутствуют в этом списке, хотя тот же египетский папирус пользовался спросом вплоть до V века нашей эры, когда «войны и разбои на Средиземном море порвали связь... с Египтом, откуда торговля античности черпала папирус для своих писаний» (О.А. Добиаш-Рождественская).

Зато важное место в финикийском товарообороте занимала теперь торговля металлами. Медь привозили в Финикию из Кипра и глубинных районов Передней Азии; олово- из Испании; серебро - из Малой Азии и Эфиопии; золото - тоже из Эфиопии. А вот торговля железом не достигала такого же размаха, как торговля оловом или бронзой. Ведь руды железа не такая уж редкость в горных районах Передней Азии. Поэтому центры добычи железной руды становились и центрами ее обработки. В целом же потребность в металлах- особенно в олове - была очень велика, и потому, когда финикийцы узнавали о месторождениях, находившихся далеко на западе, они отправлялись на их поиски.

Впрочем, финикийцы занимались не только перепродажей товаров и дешевого сырья, но и сами наладили производство предметов первой необходимости. В финикийских городах стремительно развивались такие ремесла как металлообработка, стеклоделие, ткачество. Финикийские мастера чутко приспосабливались к требованиям рынка. Поэтому они, например, не только изготавливали дорогие качественные пурпурные одежды для состоятельных покупателей, но и выпускали дешевые поделки, которые охотно брали небогатые модники.

Так, города Финикии превратились в промышленные центры, где в большом количестве изготавливали продукцию на экспорт. Они играли важную роль и в посреднической торговле. Здесь купцы, прибывшие с Востока, запасались товарами, привезенными с Запада. Некоторые из этих товаров обнаружены при раскопках в Месопотамии или упоминаются в клинописных текстах.

Среди предметов торговли следует вспомнить еще рыбу. Рыболовство было одним из основных занятий жителей финикийского побережья (кстати, еще в каменном веке население степных районов Сирии покупало рыбу у жителей побережья). Пойманный улов продавался не только в городах Финикии, но и, например, в Иерусалиме и Дамаске. Ведь вяленая рыба была одним из основных продуктов питания бедняков. Из нее также приготавливали маринады и пряные соусы, пользовавшиеся спросом. Необходимую при этом соль получали путем выпаривания морской воды в специально оборудованных «соляных садках». Этот способ применяется порой еще и теперь.

Современные историки считают Книгу пророка Иезекииля одним из важнейших документов по истории финикийской экономики. Особый интерес у специалистов давно вызывают загадочная фраза о «многих островах», откуда везут слоновую кость и эбеновое дерево. Возможно, что речь идет об Индии и островах Индийского океана. В таком случае купцы финикийского города Тира контролировали торговлю не только в Средиземном море, но и в Индийском океане.

Впрочем, в описании финикийской торговли мы забежали немного вперед и увидели Финикию на вершине могущества, Финикию- владычицу морей. Теперь же вернемся в то время, когда только начиналось процветание финикийских купцов.

В эпоху царя Соломона финикийцы фактически владели портом Акаба на побережье Красного моря. Этот порт был для них воротами на Восток: отсюда они могли совершать плавания в страны, лежавшие на берегу Индийского океана. Но раскопки в районе порта Акаба поначалу озадачили.

В 1939 году американский археолог Нельсон Глюк решил найти подтверждение одному из библейских стихов: «Царь Соломон также сделал корабль в Ецион-Гавере, что при Елафе, на берегу Чермного моря, в земле Идумейской» (3 Цар. 9, 26). Именно на этом корабле было совершено плавание в страну Офир. Археолог отправился из Иерусалима в пустыню Негев, ведь Идумейской землей называлась местность к югу от Мертвого моря, покоренная царем Давидом. «И поставил он охранные войска в Идумее,.. и все Идумеяне были рабами Давиду» (2 Цар. 8,14). Елаф, лежащий на берегу Красного (Чермного) моря, сразу же заставляет вспомнить израильский портовый город Эйлат. Очевидно, где-то поблизости находился и ЕционТавер (ЭционТебер), верфь царя Соломона. По соседству с Эйлатом лежит уже упомянутый портовый город - Акаба.

На расположенном поблизости холме Телль-Хелейфе американский археолог и начал свои раскопки. Он надеялся найти здесь остатки древней верфи, судовое оборудование или обломки кораблей. Однако, к своему удивлению, обнаружил медные орудия, литейные формы, шлаки руды и, наконец, нашел поразительно большую плавильную печь. Очевидно, здесь выплавляли медь - металл, о котором мало что говорится в Библии. Так Нельсон Глюк открыл вовсе не то, что задумал искать.

Как объяснить находки? В Библии нигде не было сказано, что в городе Ецион-Гавер выплавляли медь. Раскопки продолжились, и вскоре из-под земли показались массивные ворота. Они были частью городских крепостных сооружений. Судя по всему, Глюк и его коллеги раскопали «в земле Идумейской» древний город, «лежавший при Елафе (Эйлате)». Как показали раскопки, он был окружен мощной оборонительной стеной толщиной до 2,5-3, а в некоторых местах и до 4 метров. Ее высота, по мнению Глюка, достигала почти 8 метров. На южной стороне стены находились главные городские ворота. Они были обращены к морю. Возможно, предполагает Н.Я. Мерперт, столь мощное укрепление, датируемое X веком до нашей эры, было возведено, чтобы охранять товары, доставляемые торговыми судами из стран, богатых золотом, серебром, слоновой костью. «Здесь же могли строиться корабли Соломона, что засвидетельствовано Ветхим Заветом».

Этот город, Эцион-Гебер, существовавший в X-V веках до нашей эры, был не только крупным портом, но и важным промышленным центром. В его окрестности находились богатейшие залежи меди. Ее добыча началась, видимо, уже в конце II тысячелетия до нашей эры. В Эцион-Гебере выплавляли медь и изготавливали из нее различную продукцию. В запальчивости Глюк объявил, что мы имеем дело с «Питсбургом Древней Палестины» (в середине XX века Питсбург был одним из центров американской металлургии).

Правители Израильско-Иудейского царства длительное время стремились захватить и удержать район Акабы и Эйлата, ведь здесь также находилась естественная гавань, открывавшая доступ к Красному морю.

Особые меры были приняты для обороны подступов к региону.

Конечно, результаты раскопок выглядели сенсационно. Финикийцы не только пускались в плавания вместе с израильтянами, направляясь в Аравию, Восточную Африку или Индию, но и строили вместе с ними «совместные предприятия»,- например, один из крупнейших медеплавильных заводов Древнего Востока. Здесь уж точно без них не обошлось, ведь сами израильтяне без помощи финикийцев не могли в то время справиться с решением такой технически сложной задачи.

Медные рудники манили финикийцев. Жители Тира и Сидона в поисках меди открыли для себя Кипр и далекую Испанию. Разве могли их купцы не отправиться в Эцион-Гебер?

В Библии, правда, мало что говорится об Эйлате и Акабе. Дело в том, что эти города лежали далеко от Иерусалима и особенно от Вавилона, где были заново переработаны древнееврейские исторические книги . Чем-то нереальным, сказочным казались «пленникам Вавилона» и Ецион-Гавер, и город Елаф. Кто слышал о них- об этих миражах, блеснувших на краю пустыни Негев, у самого Чермного моря?

Сама же история, пересказываемая этими безвестными писцами, все больше расцвечивалась сказочными подробностями. И отрок-пастух выходил на бой с великаном, «вооруженным тяжелейшим оружием» (И.Ш. Шифман). И царь Соломон любил чужестранных женщин, и семьсот жен склоняли сердце его к иным богам. И бежал по волнам корабль Фарсисский, все дальше улетая от призрачного ЕционТавера, который меньше всего походил на сказочный город, ибо и рудники, и плавильные печи, где лилась медь, - это самая настоящая грубая реальность.

При раскопках Нельсон Глюк обнаружил гигантские тигли, вмещавшие почти пять кубических метров руды, а также участки, где добывали медную и железную руду. По его словам, древний промышленный город был обустроен на редкость правильно, «с поразительным архитектоническим и техническим искусством». Все здесь выдавало гений финикийских инженеров и зодчих. Строго держась плана и вымеряя каждый участок земли, они возводили город, который вскоре заселили толпы рабочих, нанятые Соломоном.

Палило солнце; ярко светились камни; обжигал воздух. Прилетая из пустыни, ветер приносил песок и хлестал потные тела людей. Еще тяжелее было тем, кто стоял у печи. Оттуда навстречу солнечному огню вырывались языки пламени, и рабы, отливавшие медь, были словно размягченный кусок металла, брошенный между молотом и наковальней.

Что было с добытой здесь медью? Часть ее отвозили в Иерусалим, но в основном обрабатывали на месте - в Эцион-Гебере. Возможно, из нее ковали различные орудия и сосуды и отправляли их в страну Офир, где меняли этот товар на золото и серебро, слоновую кость и ценные сорта древесины, шкуры пантер и благовония. Перевозить медь было легко, и она приносила сказочную прибыль.

Летел, бежал финикийский корабль в страну Офир, и цари соседних стран готовы были платить огромные деньги за редкостные товары, вывозимые оттуда. Как сообщает один из документов того времени, месопотамские халдеи тратили в год на благовония до 10 тысяч талантов серебра- невероятная сумма, немало обогащавшая финикийских купцов. «Фарсисский корабль» (3 Цар. 10,22) - так в Библии назван корабль, плававший в страну Офир, - привозил так много серебра, что сделалось оно в Иерусалиме «равноценным с простыми камнями» (3 Цар. 10, 27).

Впрочем, немало было и проблем. Одна лишь перевозка дерева для строительства кораблей требовала огромных усилий. До римского владычества в этом краю вообще не было ни одной сносной дороги. Стволы деревьев и доски перевозили на верблюдах.

Верблюдов, наряду с ослами и вместо них, стали использовать для перевозки тяжестей лишь в конце II тысячелетия до нашей эры. Это помогло сократить время, проводимое караванами в пути, и проложить новые маршруты, например в пустынной местности, где оазисы разделяло большое расстояние. Благодаря верблюдам финикийские города заметно расширили сухопутную торговлю с Южной Месопотамией и Южной Аравией. Ведь после высыхания аравийских степей вплоть до времени одомашнивания верблюда не было постоянно действующего пути из Финикии в Южную Аравию.

Верблюд отличался выдающимися качествами: он мог за один раз выпить более 130 литров воды, а потом обходиться без нее в течение пяти дней летом, а зимой, когда трава сочная, и вовсе до 25 дней. Вьючные верблюды могли перевозить до 400 килограммов груза, преодолевая ежедневно до полусотни километров. Так, хороший вьючный верблюд выдерживал два кедровых бревна длиной 3 метра и диаметром 15 сантиметров. Еще и сегодня в Ливане можно увидеть одногорбого верблюда, перевозящего лесоматериалы.

Но вопросы остаются. Каким образом финикийцы перевозили в эту гавань и вовсе громадные стволы кедра, из которых изготавливали киль кораблей, ведь их длина превышала 20 метров? Быть может, они нагружали такой ствол сразу на несколько верблюдов, связав их друг с другом? Или клали его на повозку, запряженную волами? Библейские историки были плохими инженерами; они не удосужились сообщить о том, как решались эти технические проблемы. Нам остается лишь верить в то, что финикийцы, умевшие строить города посреди моря и добывать пресную воду с морского дна, придумали и здесь что-то особенное.

Лишь в пору правления царя Соломона финикийцы могли распоряжаться гаванью ЭционТебер, но еще при его жизни она была утрачена из-за восстания эдомитян («идумеян»). Лишенные доступа в Красное море, финикийцы прекратили плавания в страну Офир.

Финикийцы являются одной из наиболее влиятельных и наименее понятных древних цивилизаций. Между 1550 - 300 годами до н.э. они доминировали в Средиземноморье. Они изобрели алфавит, которым люди пользуются до сих пор, и основали первые города в Западной Европе. Но при этом у них никогда не было единого государства, а только независимые города-государства, связанные общей культурой. Первоначально выйдя из современного Ливана и Сирии, финикийцы основали колонии по всему Средиземноморью. Именно они основали Карфаген, который угрожал самому существованию Римской империи.

1. Финикийская кровь

Финикийская цивилизации давным давно исчезла и была забыта, но генетическое наследие этих древних моряков живет и сегодня. Крис Тайлер Смит из National Geographic проверил ДНК 1330 мужчин в бывших местах финикийских поселений (Сирия, Палестина, Тунис, Кипр и Марокко). Анализ их Y-хромосомы выявил, что по меньшей мере 6 процентов генома современного мужского населения этих мест - финикийские.

2. Изобретатели алфавита

Финикийцы разработали основу для современного алфавита в XVI веке до нашей эры. К 3000 г. до н.э., египтяне и шумеры изобрели сложные символические системы письма. Финикийские купцы были вдохновлены этими ранними попытками отображения речи посредством символов и захотели разработать версию письма, которая была бы проще в освоении и использовании. Эти торговцы обнаружили, что слова состоят из небольшого числа повторяющихся звуков, и эти звуки могут быть представлены только 22 символами, расположенными в различных комбинациях.

Хотя финикийский язык содержит гласные звуки, в их системе письма их убрали. Сегодня подобное отсутствие гласных звуков до сих пор можно найти в иврите и арамейском, оба из которых находились под сильным влиянием финикийского алфавита. К VIII веку до н.э. греки переняли финикийскую систему и добавили гласные. Римляне также использовали финикийский алфавит и развили его до практически современной версии латинского алфавита.

3. Жертвоприношения детей

Многое из того, что сегодня известно о финикийцах, на самом деле было почерпнуто из исторических записей их врагов. Одним из наиболее устойчивых фактов, который использовался в антифиникийской пропаганде, было то, что они практиковали жертвоприношения детей. Жозефина Куинн из Оксфорда утверждает, что за этими мрачными мифами действительно скрывается правда. Для того, чтобы снискать божественную милость, финикийцы приносили в жертву младенцев, кремировали их и хоронили их с дарами богам и соответствующими ритуальными надписями на специальных кладбищах.

Жертвы детей на самом деле не были распространенными и использовались только элитой общества из-за высокой стоимости кремации. Археологи обнаружили могилы принесенных в жертву детей вокруг Карфагена в современном Тунисе и других финикийских колоний в Сардинии и Сицилии. В них погребены урны с тщательно сожженными крошечными телами.

4. Финикийский пурпур

Пурпур представляет собой краситель, который добывался из моллюсков иглянок. Впервые он появился в финикийском городе Тир. Трудность изготовления красителя, насыщенный оттенок и устойчивость к выцветанию сделал его желанным и дорогим товаром. Финикийцы благодаря пурпуру заработали известность по всему миру и нажили огромное богатство, поскольку этот краситель ценился больше, чем золото идентичного веса. Он стал популярным в Карфагене, откуда он в свою очередь распространился на Рим.

Римляне приняли закон, запрещающий всем, кроме элиты Империи носить одежды пурпурного цвета. В итоге, пурпурная одежда стала считаться признаком власти. Даже для сенаторов было большим успехом получить разрешение на ношение пурпурной полоски на своей тоге. Торговля пурпуром закончилась в 1204 году после разграбления Константинополя.

5. Мореходы

Согласно преданиям, финикийцы достигли Британии, оплыли вокруг южной оконечности Африки и добрались до Нового Света за тысячи лет до Колумба. Британский 52-летний искатель приключений Филип Бил решил выяснить, были ли подобные длительные плавания возможными на древних финикийских судах. Исследователь нанял археологов и судостроителей для проектирования и строительства финикийского 20-метрового 50-тонного судна на основе найденного древнего затонувшего судна в западной части Средиземного моря.

Филип Бил отправился в путешествие с острова Арвад у берегов Сирии. Он прошел через Суэцкий канал в Красное море, проплыл вдоль восточного побережья Африки и обогнул мыс Доброй Надежды. После этого он прошел на корабле вдоль западного побережья Африки, вошел в Гибралтарский пролив и вернулся в Сирию. Шестимесячная экспедиция стоимостью свыше £ 250 000 стерлингов, в ходе которой было пройдено 32 000 километров, доказала, что финикийцы могли бы обплывать Африку за 2000 лет до Бартоломеу Диаша, который сделал это в 1488 году.

6. Редкая европейская ДНК

В 2016 году анализ 2500-летних останков финикийца, найденных в Карфагене, привел к обнаружению редких европейских генов. Названный «Юношей из Бурсы», человек принадлежал к гаплогруппе U5b2c1. Этот генетический маркер присущ людям севера Средиземноморского побережья, вероятно, Пиренейского полуострова. U5b2c1 является одной из самых старых известных европейских гаплогрупп. Сегодня этот редкий генетический маркер можно найти только у 1 процента европейцев.

7. Ливанские сокровища

В 2014 году археологи, проводящие раскопки в южноливанском городе Сидон, сделали одно из самых важных открытий, касающихся финикийских артефактов, за последние полвека. Они раскопали 1,2-метровую статую священника, датируемую VI веком до н.э. Ее украшал бронзовый символ, представляющий финикийскую богиню Танит, форма которого была потрясающе похожа на египетский анкх.

Помимо артефакта, археологи нашли неизвестные ранее подземные камеры, построенные в третьем тысячелетии до нашей эры, и 20 могил, датируемые вторым тысячелетием до нашей эры. Наряду с артефактами, скрытыми камерами и могилами, исследователи обнаружили 200 килограммов обугленной пшеницы и 160 килограммов фасоли.

8. Иберийская колонизация

Как гласят предания, финикийцы основали испанский город Кадис в 1100 году до нашей эры. До 2007 года это был всего лишь мифом, но археологи внезапно обнаружили остатки стены и следы храма, датируемые VIII веком до н.э. Они также раскопали финикийскую керамику, сосуды, миски и тарелки. Во время раскопок под Кадисским театром комедии археологи обнаружили два скелета, которые приоткрыли вуаль тайны над сложной историей финикийской колонизации Пиренейского полуострова.

Испанские генетики проанализировали ДНК и обнаружили, что один человек был «чистым» финикийцем и умер около 720 г. до н.э. Другой скелет, погребенный в начале VI века до н.э., имел ДНК, которая распространена в Западной Европе. Это предполагает, что его мать была родом с Иберийского полуострова.

9. Финикийский кулон

В сентябре 2015 года правительство Канады вернуло древний финикийский кулон в Ливан. Речь идет о крошечном стеклянном кулоне размером не больше ногтя, который канадский пограничный патруль конфисковал у контрабандистов 27 ноября 2006 г. Стеклянная бусина изображает голову бородатого человека. Эксперт из Монреальского музея изобразительных искусств проверил его подлинность и датировал кулон VI веком до нашей эры. Эксперт также подтвердил, что кулон был сделан в современном Ливане.

10. Азорский форпост

Азорские острова расположены в полутора тысячах километров от побережья Западной Европы. Когда португальцы прибыли в это место в XV веке, острова считались нетронутыми человечеством. Тем не менее, археологические доказательства заставляют некоторых ученых считать, что финикийцы достигли архипелага тысячи лет назад.

В 2010 году исследователи из Португальской ассоциации археологических исследований в Нуно Рибейро сообщили об обнаружении загадочной резьбы по камню на острове Терсейра, что предполагает - Азорские острова были заселены за тысячи лет ранее, чем считалось раньше. Они обнаружили несколько структур, датирующихся IV веком до нашей эры, которые сочли остатками карфагенских храмов, построенных в честь финикийской богини Танит.