«Железный нарком» был приговорен к смерти уже в момент назначения на высокую должность

«Ежовщина» - по-советски хлесткое словечко, появившееся в отечественной прессе в 1939 году. Те же люди, которые двумя годами ранее пели дифирамбы «железному наркому», стали презрительно улюлюкать, провожая его на суд и казнь. Лучший из подручных Николая Ежова , лично пытал бывшего шефа, выбивая из него признания в государственной измене.

Что же произошло? Почему Иосиф Сталин (а без него такие решения не принимались) отдал приказ об уничтожении человека, который яростнее, чем кто бы то ни было, боролся с его врагами?

Палач вместо бизнесмена

Чтобы понять, зачем Сталину вообще понадобился Ежов, необходимо разобраться, кто был предшественником Николая Ивановича и куда этот предшественник делся.

Генрих Григорьевич Ягóда возглавлял Наркомат внутренних дел со дня создания ведомства в 1934 году, а до этого еще несколько лет был фактическим руководителем ОГПУ (формальный глава Управления Вячеслав Менжинский последние годы жизни практически не вставал с постели). Член РСДРП с 1907 года, верный товарищ, несгибаемый революционер, друг Дзержинского и Менжинского, именно он стоял у начала того, что теперь называют массовыми репрессиями. Нет, и до этого времена были отнюдь не вегетарианскими, но Ягода поставил борьбу с неугодными элементами не только на массовую, но и на коммерческую основу. Главное управление лагерей, ГУЛаг, - шедевр мысли Ягоды: из обычных исправительных колоний и лагерей смерти он выстроил продуманную производственную систему, которая стала важнейшей частью советской экономики.

Методы работы Ягоды не устраивали многих партийцев, они возражали против назначения его на высшую милицейскую должность, но убийство Сергея Кирова в декабре 1934 года списало всё: маховик репрессий был запущен. Самым громким делом времен Ягоды стал разгром «оппозиции Зиновьева - Каменева »: пули, которыми были расстреляны эти бывшие руководители советского государства, Ягода сохранил себе на память. Впоследствии Ягода взялся за «преступную группу Бухарина - Рыкова », но успел лишь начать дело: чуть позже его расстреляют как члена той же самой «преступной группы».

При этом сам Ягода был противником расстрелов: он относился к арестованным с рачительностью хорошего хозяина. В его представлении карательно-исправительная система должна была работать на благо страны, а не пускать в расход человеческий материал. Беломорканал, за строительство которого силами заключенных Ягода получил орден Ленина, отличался относительно мягким (по советским меркам) режимом, там еще существовали методы поощрения заключенных, льготные зачеты срока; лучше всего проявившие себя работники-зеки даже получали государственные награды. Нет сомнений, что на Западе Ягода стал бы крупным бизнесменом; даже из СССР, по некоторым данным, он ухитрился наладить нелегальную поставку леса в США с зачислением оплаты на его швейцарский счет.

Конечно, бизнесмен не мог выполнить задачу Сталина - ликвидацию целого поколения большевиков, чтобы начать строительство системы с чистого листа. Поэтому на смену ему пришел палач.

Большой террор

Практически все члены сталинской верхушки были людьми крайне низкого роста, (165-сантиметровый Ягода оставался одним из самых высоких в том правительстве), но Ежов выделялся даже среди них: 151 сантиметр! Недостаток физических данных, впрочем, не мешал ему обладать невероятной работоспособностью. Один из руководителей молодого Ежова писал в начале 1930-х:

«Я не знаю более идеального работника, чем Ежов. Вернее, не работника, а исполнителя. Поручив ему что-нибудь, можно не проверять и быть уверенным - он все сделает. У Ежова есть только один, правда, существенный недостаток: он не умеет останавливаться. Иногда существуют такие ситуации, когда невозможно что-то сделать, надо остановиться. Ежов - не останавливается. И иногда приходится следить за ним, чтобы вовремя остановить».

В 1936 году Ягоду переместили в наркомат связи. Сталин писал тогда своим товарищам по Политбюро:

«Считаем абсолютно необходимым и срочным делом назначение тов. Ежова на пост наркомвнудела. Ягода явным образом оказался не на высоте своей задачи в деле разоблачения троцкистско-зиновьевского блока ОГПУ, опоздал в этом деле на 4 года. Об этом говорят все партработники и большинство областных представителей наркомвнудела».

Начались самые страшные годы в истории СССР. В отличие от Ягоды, который, судя по всему, даже не участвовал лично в пытках, Николай Ежов поставил избиения на поток; недостаточно усердствовавшие следователи сами становились жертвами. Массовые репрессии шли с сентября 1936 по октябрь 1938 года.

Освоившись в новой должности Ежов стал человеком №3 в советской иерархии - ближе к вождю был только Вячеслав Молотов . За 1937-1938 гг. Ежов входил в кабинет Сталина 290 раз - и средняя продолжительность встречи равнялась почти трем часам. Это, к слову, ответ тем, кто считает, что Сталин «ничего не знал» о пытках и репрессиях. Не знать было невозможно: так, в начале 1935 года 37 человек в СССР имели звание комиссаров госбезопасности - они занимали высокие посты, их боялись и считали всемогущими, назначение каждого из них утверждал лично Сталин. До весны 1940 года из этих 37 дожили двое.

Одновременно прошла вторая волна репрессий против кулаков (к тому времени давно уже бывших), а также зачистки в национальных республиках и автономиях. В целом же во время работы Ежова во главе наркомата только по политическим обвинениям было расстреляно 681 692 человека, еще больше - приговорены к длительным срокам заключения.

Самые известные жертвы этого периода (помимо собственно чекистов, среди которых шли самые жестокие чистки) - военачальники Михаил Тухачевский , Иона Якир , Василий Блюхер , Павел Дыбенко , физик , экономист Николай Кондратьев , поэты Сергей Клычков , Осип Мандельштам , Павел Васильев , Владимир Нарбут , режиссер Всеволод Мейерхольд и многие, многие другие. Чудом выжили те, кто в будущем станет гордостью нации: Сергей Королев , Лев Гумилев , Николай Заболоцкий … Абсолютная ненужность этих жертв и неадекватность инициаторов террора сегодня не вызывают никаких сомнений. Нормальный человек просто не стал бы, да и не смог бы организовать подобное: тут и пригодился «идеальный исполнитель» Ежов.

В СССР был организован настоящий культ личности Ежова. О нем писали школьные сочинения и парадные портреты, ему посвящали трудовые подвиги и торжественные застолья. Казахстанский поэт Джамбул писал:

… Раскрыта змеиная вражья порода
Глазами Ежова - глазами народа.
Всех змей ядовитых Ежов подстерег
И выкурил гадов из нор и берлог.
Разгромлена вся скорпионья порода
Руками Ежова - руками народа.
И Ленина орден, горящий огнем,
Был дан тебе, сталинский верный нарком.
Ты - меч, обнаженный спокойно и грозно,
Огонь, опаливший змеиные гнезда,
Ты - пуля для всех скорпионов и змей,
Ты - око страны, что алмаза ясней…

В апреле 1938 года нарком внутренних дел Ежов получил «в нагрузку» пост наркома водного транспорта, что, как и в случае с «наркомом связи» Ягодой, стало сигналом скорой опалы.

Козел отпущения

Что же произошло, почему Сталин разуверился в «оке яснее алмаза»? В 1941 году, через год после расстрела «железного наркома», «отец народов» скажет:

«Ежов мерзавец! Разложившийся человек. Звонишь ему в Наркомат - говорят: уехал в ЦК. Звонишь в ЦК - говорят: уехал на работу. Посылаешь к нему на дом - оказывается, лежит на кровати мертвецки пьяный. Многих невинных погубил. Мы его за это расстреляли».

Конечно, Сталин лукавил, и 850 часов его встреч с Ежовым за полтора года - тому верное свидетельство. Никакого внезапного разочарования в Ежове у Сталина не было. Николай Иванович изначально был выбран в качестве одноразового инструмента для самой грязной работы, для которой другие деятели того времени были малопригодны.

Обуреваемый комплексами, завидовавший всем мужчинам нормального роста, Ежов стал именно тем человеком, который был нужен Сталину, чтобы сперва провести репрессии, а потом переложить всю ответственность за них. Думается, уже в момент назначения Ежова Сталин знал, что после «острой фазы» репрессий его сменит Лаврентий Берия , который будет работать с усмиренным, покорным контингентом.

В ноябре 1938 года еще находившийся на свободе и даже возглавлявший два наркомата Николай Ежов сам написал в Политбюро донос на самого себя, где признался в ответственности за вредительскую деятельность в НКВД и прокуратуре, в неспособности помешать . Через два дня это своеобразное прошение об отставке было принято: как Ежов подсидел Ягоду, так Берия организовал атаку на самого Ежова. Наркомом водного транспорта Ежов остался, но все уже было ясно: 10 апреля его арестовали в кабинете Георгия Маленкова - по интересному совпадению, самого добродушного, либерального члена сталинской гвардии.

В советской прессе появились разоблачения «перегибов» - Ежов был объявлен членом троцкистской группы, уничтожавшей старых большевиков и готовившей террористические акты.

Как и полагалось в то время, к обвинениям во вредительстве и шпионаже добавились сексуальные мотивы: у Ягоды нашли резиновый фаллос и порнографические карточки, а Ежов совершил, как теперь говорят, каминг-аут: признал свою нетрадиционную ориентацию.

И последние их слова на суде были в чем-то похожи. Когда прокурор Андрей Вышинский спросил: «О чем вы сожалеете, шпион и преступник Ягода?», тот ответил: «Очень сожалею… Очень сожалею, что, когда я мог это сделать, я всех вас не расстрелял». А Ежов с горечью констатировал: «Я почистил 14 000 чекистов, но огромная моя вина заключается в том, что я мало их почистил».

У «кровавого карлика» в двух браках детей не было...

В августе 94-го мы с женой провожали в последний путь нашего лучшего друга - профессора, лауреата Ленинской премии Марка Юффа, всю жизнь отдавшего науке о гирокомпасах. Кремация проходила на Донском кладбище. На обратном пути мы обратили внимание на довольно помпезный памятник некой Евгении Соломоновне Ежовой. Может быть, остановило нас именно отчество? Кто она? Неужели жена того самого страшного Ежова? Что же могло произойти с молодой женщиной, умершей 21 ноября 1938 года, когда Ежов был еще на вершине власти и славы?

Никто из присутствующих ответить на эти вопросы не мог. Однако мы живем в годы, когда тайны Сталина и его камарильи постепенно становятся достоянием гласности…

В сентябре 1936 года Сталин назначил своего фаворита Николая Ивановича Ежова наркомом внутренних дел вместо смещенного и позднее расстрелянного Генриха Ягоды. Все заместители бывшего наркома, а также начальники основных управлений получили мандаты на бланках ЦК и отправились «проверять политическую надежность соответствующих обкомов». Мест назначения, указанных в мандатах, ни один из них, естественно, не достиг. Все они были тайно высажены из вагонов на первых же подмосковных станциях и доставлены на автомобилях в тюрьму. Там их расстреляли, даже не заводя уголовных дел. Так началось безвременье, которое с легкой руки Роберта Конквеста было названо впоследствии эпохой Большого террора.

Идея бессудного уничтожения потенциальных противников известна с древности. Сталин лишь хорошо усвоил ее и широко применял на практике. Еще в июне 1935 года в беседе с Роменом Ролланом Сталин говорил: «Вы спрашиваете, почему мы не делаем публичного судопроизводства над преступниками-террористами? Возьмем, например, дело убийства Кирова… Сто человек, которых мы расстреляли, не имели с точки зрения юридической непосредственной связи с убийцами Кирова… Чтобы предотвратить возможные злодеяния, мы взяли на себя неприятную обязанность расстрелять этих господ. Такова уж логика власти. Власть в подобных случаях должна быть сильной, крепкой и бесстрашной. В противном случае она - не власть, и не может быть признана властью. Французские коммунары, видимо, не понимали этого, они были слишком мягки и нерешительны, за что их и порицал Карл Маркс. Поэтому они и проиграли. Это урок для нас».

Читая рассекреченную ныне стенограмму сталинской беседы с Ролланом, выполненную переводчиком Александром Аросевым, впоследствии репрессированным, удивляешься многому. Но особенно поражают два момента. Во-первых, как гуманист Роллан, пусть даже симпатизант СССР, мог сочувственно выслушивать людоедские рассуждения Сталина о необходимости введения смертной казни для детей, начиная с двенадцатилетнего возраста? И, во-вторых, почему писатель, который вроде бы хотел как можно больше узнать о Советском Союзе и его вожде, почти все время говорил сам, оставляя собеседнику лишь паузы для коротких реплик? Видимо, спешил очаровать его. Почти то же самое повторилось через два года, во время визита в Москву Лиона Фейхтвангера.

Николай Ежов - портрет вблизи...

Но вернемся к Ежову. Сталин долго присматривался к людям в своем окружении, ища замену болтливому и амбициозному Ягоде, к тому же связанному родственными отношениями с ненавистным вождю кланом Свердловых. В Ежове он разглядел, помимо очевидной для всех гипертрофированной исполнительности, не востребованные до поры задатки не рассуждающего палача, безжалостного, не знающего пощады, наслаждающегося неограниченной властью над людьми. Именно Сталин, этот прекрасный психолог, взял себе в малюты скуратовы «кровавого карлика». Росту в Ежове был 151 сантиметр…

По данным словаря Джин Вронской и Владимира Чугуева «Кто есть кто в России и бывшем СССР», «Ежов был поднят Сталиным на щит со специальной целью устроить кровавую баню… Согласно хорошо его знавшим, к концу своего правления он полностью зависел от наркотиков. Даже по сравнению с Ягодой, который, как говорят, «расстреливал собственными руками и наслаждался зрелищем»… Ежов выделяется как кровавый палач, одна из наиболее зловещих фигур сталинской эпохи… Потрясающие преступления Ежова были полностью расследованы лишь после 1987 года».

Интересно, что о его предшественнике Ягоде известно сегодня многое. О Берии, сменившем хозяина «ежовых рукавиц», - чуть ли не все. А о самом Ежове - очень мало. Почти ничего - о человеке, уничтожившем миллионы своих сограждан!

Справа - самый маленький, но жутко исполнительный

Известный писатель Лев Разгон, муж дочери одного из видных чекистов Глеба Бокия - Оксаны, сам отмотавший в сталинских лагерях семнадцать лет, впоследствии вспоминал: «Мне раза два приходилось сидеть за столом и пить водку с будущим «железным наркомом», именем которого вскоре стали пугать детей и взрослых. Ежов совсем не был похож на вурдалака. Он был маленьким, худеньким человеком, всегда одетым в мятый дешевый костюм и синюю сатиновую косоворотку. Сидел за столом тихий, немногословный, слегка застенчивый, пил мало, не влезал в разговор, а только вслушивался, слегка наклонив голову».

Судя по последним публикациям в российской исторической печати, биография Ежова выглядит примерно так. Он родился 1 мая 1895 года. О его родителях достоверно ничего не известно. По некоторым сведениям, отец его был дворником у домовладельца. В школе Николай проучился два или три года. В анкетах писал: «незаконченное низшее»! В 1910 году его отдали в ученики к портному. Исследователь Борис Брюханов утверждает: «В бытность у портного Ежов, как он потом сам признавался, с пятнадцати лет пристрастился к мужеложству и отдавал дань сему увлечению до конца жизни, хотя одновременно проявлял немалый интерес и к женскому полу». Через год он поступил слесарем на завод.

Всю Первую мировую Ежов прослужил в нестроевых частях, скорее всего из-за малого роста. После запасного батальона в 1916 году его перевели в артиллерийские мастерские Северного фронта, которые дислоцировались в Витебске. Там же в мае 1917 года Ежов примкнул к большевикам. После стихийной демонстрации царской армии он стал слесарем в мастерских Витебского железнодорожного узла, а потом перешел на стекольный завод под Вышним Волочком. Вот и вся его трудовая деятельность.

Редкая фотография молодого Ежова без газетной ретуши

В мае 1919 года его призвали в Красную Армию, и он попал на базу радио-формирований в Саратов, где готовили радиоспециалистов. Тут, видимо, не последнюю роль сыграло его членство в партии. Несмотря на малограмотность, Ежова зачислили делопроизводителем при комиссаре управления базой, а уже в сентябре он стал комиссаром радио школы, переведенной вскоре, в связи с наступлением Александра Колчака, в Казань. Через полтора года, в апреле 1921-го, Ежова назначили комиссаром базы.

Выполнение комиссарских обязанностей Николай Иванович совмещал с работой в агитпроме Татарского обкома РКП(б). Скрытный и честолюбивый, он уже тогда подумывал о переходе на партийную работу. К тому же появились неплохие связи в Москве. 20 февраля 1922 года Оргбюро ЦК РКП(б) рекомендовало Ежова на должность секретаря парторганизации Марийской автономной области. Перед ним открылась дверь в номенклатуру, его приобщили к элите партфункционеров.

Но, наверное, он так и прокантовался бы всю жизнь вдалеке от Москвы, если бы не редкостное его умение заводить полезные знакомства. Человеком, которому Ежов понравился и который помог ему перебраться в столицу, был Иван Михайлович Москвин, в ту пору заведующий Орграспредотделом ЦК. Этот отдел, возглавляемый Москвиным, занимался в основном тем, что везде, где только было возможно, внедрял людей, лично преданных Сталину, в то время как революционеры-«романтики» - такие, как Лев Троцкий, Лев Каменев, Григорий Зиновьев, Николай Бухарин и другие - тратили время в дискуссиях о путях развития государства и партии. Именно партийные кадры, подобранные Москвиным, в дальнейшем обеспечивали Сталину необходимый перевес при голосованиях на любом уровне.

Иван Михайлович Москвин, заведующий Орграспредотделом ЦК первым пригрел Ежова

Тот же Лев Разгон, близко знавший Москвина, ставшего отчимом Оксаны, довольно подробно рассказывает об этом своеобразном человеке. Профессиональный революционер, большевик с 1911 года, он был участником знаменитого совещания в петроградской организации 16 октября 1917 года, когда решался вопрос о вооруженном восстании. Членом ЦК его избрали на ХІІ съезде партии. Характер у него был суровый, трудный. Как многие ответственные работники того времени, он целиком отдавался «делу», проявляя принципиальность и твердость в отстаивании своего мнения.

Так вот, подбирая, как всякий большой руководитель, «свою» команду, Москвин, работавший некоторое время в Северо-Западном бюро ЦК РКП(б), вспомнил о Ежове. Но брать его под свое крыло не спешил, очевидно, наводил справки по своим каналам. Только через полтора года, в июле 1927-го, он взял Ежова в свой отдел, сначала инструктором, потом помощником, потом заместителем.

Разгон свидетельствует: жена Москвина Софья Александровна держала, как говорится, открытый дом, в котором, несмотря на необщительный характер ее мужа, собиралась иной раз большевистская элита. К Ежову она относилась с особенной теплотой. Бывший туберкулезник, он казался ей неухоженным и не накормленным. Когда Ежов приходил к Москвиным, Софья Александровна тотчас принималась угощать его, ласково приговаривая: «Воробушек, ешьте вот это. Вам надо больше есть, воробушек…». Воробушком она называла этого упыря!

Железная гвардия Сталина «Воробышка» не затерла, а стерла в порошок. Позже...

Впрочем, он умел расположить к себе сослуживцев и нередко пел в компании задушевные русские песни. Рассказывали, что когда-то в Петрограде профессор консерватории прослушал его и сказал: «У тебя есть голос, но нет школы. Это преодолимо. Но непреодолим твой маленький рост. В опере любая партнерша будет выше тебя на голову. Пой как любитель, пой в хоре - там твое место».

Понятно, что не пение расположило Москвина к Ежову, во всяком случае, не только пение. Ежов был по-своему незаменим. В любую минуту дня и ночи он мог дать руководству нужную справку по кадровым вопросам. Ежов очень старался, просто из кожи лез. Он понимал: не угодишь Ивану Михайловичу - загонят куда-нибудь в глухомань… В этот период Москвин дал Ежову в частном разговоре следующую характеристику: «Я не знаю более идеального работника, чем Ежов. Вернее, не работника, а исполнителя. Поручив ему что-нибудь, можно не проверять и быть уверенным - он все сделает. У Ежова есть только один, правда существенный, недостаток: он не умеет останавливаться. Иногда существуют такие ситуации, когда невозможно что-то сделать, надо остановиться. Ежов - не останавливается. И иногда приходится следить за ним, чтобы вовремя остановить…».

Работая в Орграспредотделе, Ежов стал попадаться на глаза Сталину, особенно в дни отсутствия или болезни Москвина. После ухода Москвина из ЦК Ежов занял его место. Именно в ту пору Сталин и обратил на него внимание и сделал его главным исполнителем своего плана Большого террора.

Николая Ежов (крайний справа) даже голосовал с вождем

Став наркомом, Ежов не забыл своего благодетеля. 14 июня 1937 года Москвин был арестован по обвинению в причастности к «контрреволюционной масонской организации Единое трудовое братство». Никакого «братства», разумеется, в природе не было, но ни Ежова, ни Сталина такие мелочи никогда не смущали (арест ответственных работников такого уровня без санкции Сталина не проводился). 27 ноября Военная коллегия Верховного Суда СССР (Москвин сроду не был военным!) приговорила его к расстрелу. Приговор был исполнен в тот же день. Естественно, пошла в ссылку и хлебосольная Софья Александровна, выкормившая таки «воробушка», отправился по этапу Лев Разгон. Трагедия!

Ах, милая либеральная российская интеллигенция! Все мы: тот же Разгон, Евгения Гинзбург, Юрий Домбровский и многие-многие другие научились воспринимать ленинско-сталинский террор как невероятных масштабов трагедию всей страны лишь с момента своего ареста, не раньше. Умудрялись не замечать массовых расстрелов бывших царских офицеров, вчерашних врачей, инженеров, юристов. Не придавать значения уничтожению ученых и чиновников Петрограда - их погрузили на баржи и утопили в Финском заливе. Принимать как должное расстрелы заложников, взятых из семей предпринимателей и купцов, а также преследование и уничтожение до седьмого колена дворянских родов России. Всему находили оправдание: те - царские прислужники, те - белые офицеры, а те и вовсе кулаки-мироеды… И так, пока кровь не начала затоплять и наши гнезда…

А у Николая Ивановича Ежова тем временем все вроде бы складывалось как нельзя лучше: его «избрали» секретарем ЦК ВКП(б), председателем Комиссии партийного контроля при ЦК, членом Исполкома Коминтерна… В сентябре 1936 года он занял кресло наркома внутренних дел СССР и вскоре получил звание Генерального комиссара государственной безопасности (по-военному - маршала). А кроме того, у него появилась новая молодая, красивая и обаятельная жена - Евгения Соломоновна.

И таким пришел в наркомы...

Встретились они, когда ей было двадцать шесть лет, в Москве, куда Евгения Соломоновна приехала, выйдя замуж вторым браком за Алексея Гладуна, дипломата и журналиста.

Сам Николай Иванович тоже был тогда женат. Женился он еще в Казани, будучи комиссаром радио школы. Его супругой стала Антонина Алексеевна Титова, на два года его моложе, бывшая студентка Казанского университета, вступившая в 1918 году в партию и работавшая техническим секретарем в одном из райкомов. Вместе с Ежовым она переехала в Красно-Кокшайск (бывший Царево-Кокшайск, ныне Йошкар-Ола), куда перевели Николая Ивановича. Затем с ним же отправилась в Семипалатинск, а потом, уже самостоятельно, на учебу в Москву, в сельскохозяйственную академию. Ежов до поры оставался в Семипалатинске и встречался с женой лишь во время нечастых командировок в столицу. Когда он перебрался в Москву, они стали жить вместе и вместе же работали в Орграспредотделе.

И вот Ежов встретил Евгению Соломоновну. Брак его распался. В те годы это делалось быстро и просто. Согласия второй стороны не требовалось. Интересно, что после развода с Ежовым Антонина Алексеевна в 1933 году закончила аспирантуру, доросла до заведующей отделом во ВНИИ свекловичного полеводства и даже выпустила в 1940 году книгу «Организация работы звеньев в свеклосеющих совхозах». В 1946 году она ушла на скудную пенсию по болезни, прожила после этого больше сорока лет и умерла на девяносто втором году жизни в сентябре 1988 года. Репрессиям ни в период «ежовщины», ни позднее не подвергалась.

Нарком Ежов. Редкое фото в 25 лет

Вторая жена Ежова Евгения Файгенберг родилась в Гомеле в многодетной еврейской семье. Была она очень смышленой, не по годам развитой девочкой. Много читала и уносилась в мечтах в далекое и обязательно значительное будущее. Писала стихи, училась музыке и танцам. Едва переступив порог брачного возраста, вышла замуж, стала Хаютиной и вместе с мужем переехала в Одессу. Там она сблизилась с талантливой молодежью. В числе ее знакомых были Илья Ильф, Евгений Петров, Валентин Катаев, Исаак Бабель, с которыми она сохранила дружбу и в Москве. Некоторое время она работала в знаменитой газете «Гудок». С Хаютиным скоро разошлась, выйдя замуж за Гладуна, а затем, как мы уже знаем, стала женой Ежова.

Жизнерадостная, общительная, она устроила салон, гостями которого были известные писатели, поэты, музыканты, художники, артисты, дипломаты. Николай Иванович к художественным и прочим увлечениям жены относился равнодушно. Как тогда было принято, он работал до глубокой ночи, между тем как «Женечка» Ежова принимала откровенные ухаживания Исаака Бабеля, автора знаменитой «Конармии» и «Одесских рассказов». Замечали ее и на кремлевских банкетах, где она музицировала и танцевала. Правда (как выяснилось на следствии), в то время сам Ежов вступил в интимные отношения с ее подругой, а заодно, по старой привычке, и с мужем этой подруги.

Вскоре был арестован бывший муж «Женечки» Алексей Гладун. В материалах его следственного дела имеется запись о том, что именно он - через Евгению Соломоновну! - завербовал Ежова в «антисоветскую организацию». Гладуна, конечно, расстреляли как троцкиста и шпиона.

Вторая жена Евгения Соломоновна и приемная дочь Наташа

Несмотря на то, что из окружения Евгении Соломоновны частенько «выпадали» те или другие фигуранты, она никогда ни с какими просьбами к мужу не обращалась, прекрасно понимая, что это безнадежно. Известно, правда, одно исключение. Писатель Семен Липкин в книге «Жизнь и судьба Василия Гроссмана» свидетельствует, что перед войной Гроссман влюбился в жену литератора Бориса Губера, и она вместе с детьми перебралась к нему. Когда Губера арестовали, вскоре взяли и Ольгу Михайловну. Тогда Гроссман написал Ежову письмо, в котором указал, что Ольга Михайловна - его жена, а не Губера, и потому не подлежит аресту. Казалось бы, это само собой разумеется, но в 1937 году только очень храбрый человек осмелился бы написать такое письмо главному палачу государства. И, к счастью, письмо подействовало: просидев около полугода, Ольга Михайловна была выпущена на волю. Это, как говорится, к слову.

А вот Евгения Соломоновна Ежова с весны 1938-го начала без видимых причин прихварывать. Исчезла ее жизнерадостность, она перестала появляться на кремлевских застольях. Погас манящий огонек ее литературного салона. В мае она уволилась из редакции журнала «СССР на стройке», где была заместителем редактора, и впала в болезненную депрессию. В конце октября Ежов поместил ее в подмосковный санаторий имени Воровского. На ноги была поставлена вся медицинская Москва. Лучшие врачи дежурили у постели больной. Но, не пробыв в санатории и месяца, Евгения Соломоновна скончалась. И - потрясающе! - в акте вскрытия указано: «Причина смерти - отравление люминалом». А где же врачи, медсестры, сиделки? Что произошло - самоубийство или убийство? Некому ответить: кто посмел бы копаться в семейных делах «кровавого карлика»?

Больше всех горевала о смерти Евгении Соломоновны маленькая Наташа - приемная дочь Ежовых. Своих детей у него ни от первого, ни от второго брака не было. В 1935-м Ежовы удочерили трехлетнюю девочку, взятую в одном из детских домов. Прожила она у них всего четыре года. После смерти Евгении за ней ходила няня, а когда арестовали Ежова, Наташу снова отправили в детский дом, в Пензу. В ее документы внесли поправку: Наталия Николаевна Ежова стала Наталией Ивановной Хаютиной. В Пензе она училась в ПТУ, работала на часовом заводе, потом окончила музыкальную школу по классу аккордеона и уехала в Магаданскую область - учить музыке детей и взрослых. Она и сейчас, кажется, живет на Дальнем Востоке.

Маленькая Наташа Хаютина, счастливая приемная дочь

Бабеля арестовали, когда Ежов уже находился под следствием. Ясно, что оперативный материал, предшествующий его аресту, был подготовлен с ведома не только Ежова, но и самого Сталина: уж слишком заметной фигурой был Бабель. В приговоре записано: «Будучи организационно связанным по антисоветской деятельности с женой врага народа Ежовой-Гладун-Хаютиной-Файгенберг, последней Бабель был вовлечен в антисоветскую деятельность, разделяя цели и задачи этой антисоветской организации, в том числе и террористические акты… в отношении руководителей ВКП(б) и Советского правительства». Бабеля расстреляли 27 января 1940 года (по другим данным - 17 марта 1941-го).

Ежов был арестован 10 апреля 1939 года и сразу препровожден в Сухановскую тюрьму - пыточный филиал известной Лефортовской. О ходе и методах следствия по его делу пока никаких материалов не появилось, но известно, что в его досье подшита странная записка Евгении, которую он хранил со времени смерти: «Колюшенька! Очень тебя прошу, настаиваю проверить всю мою жизнь, всю меня… Я не могу примириться с мыслью о том, что меня подозревают в двурушничестве, в каких-то не содеянных преступлениях».

Ее начали подозревать в предосудительных связях, когда Ежов еще был у власти. Скорее всего, это люди Сталина, готовя компромат на Ежова, разрабатывали версию выхода на его жену, связанную знакомством со множеством людей, уже расстрелянных по сфабрикованным материалам. Вот откуда депрессия и эта паническая записка. Видимо, поняв, что ее не оставят в покое, она приняла решение о самоубийстве...

Дочь наркома Ежова Наталья Хаютина с портретом приемного папы

...Из недавнего сообщения доктора исторических наук Сергея Кулешова: «…При обыске в кабинета Ежова в сейфе обнаружены две сплющенные револьверные пули, завернутые в бумажки с надписями «Каменев», «Зиновьев». Видимо, пули были вынуты из тел расстрелянных»...

2 февраля 1940 года Военная коллегия Верховного Суда СССР приговорила Ежова к расстрелу. Приговор был приведен в исполнение через два дня...

Семен БЕЛЕНЬКИЙ, «Заметки по еврейской истории»

Нарком Ежов — биография

Николай Иванович Ежов (рожд. 19 апреля (1 мая) 1895 г. – 4 февраля 1940 г.) – советский государственный и партийный деятель, глава сталинского НКВД, член Оргбюро ЦК ВКП(б), секретарь ЦК ВКП(б), кандидат в члены Политбюро ЦК ВКП(б), нарком водного транспорта СССР. Эпоха его руководства карательными органами вошла в историю под названием «ежовщина».

Происхождение. Ранние годы

Николай – родился в Петербурге в семье литейщика в 1895 г. Его отец был выходцем из Тульской губернии (село Волохонщино близ Плавска), но попав на военную службу в Литву, женился на литовке и остался там. По официальной советской биографии, Н.И. Ежов родился в Санкт-Петербурге, но, согласно архивным данным, вероятней, что местом его рождения была Сувалкская губерния (на границе Литвы и Польши).

Он окончил 1-й класс начального училища, позднее, в 1927 году, посещал курсы марксизма-ленинизма при ЦК ВКП(б), а с 14-ти лет работал учеником портного, слесарем, рабочим на кроватной фабрике и на Путиловском заводе.

Служба. Партийная карьера

1915 год — Ежова призвали в армию, а год спустя уволили из-за ранения. В конце 1916 года он возвратился на фронт, служил в 3-м запасном пехотном полку и в 5-х артиллерийских мастерских Северного фронта. 1917 год, май — вступил в РСДРП(б) (большевистское крыло Российской социал-демократической рабочей партии).

1917 год, ноябрь — Ежов командует красногвардейским отрядом, а в 1918 – 1919 годах возглавляет клуб коммунистов на заводе Волотина. Также в 1919 году он вступает в ряды Красной армии, служит секретарем парткома военного подрайона в Саратове. Во время Гражданской войны Ежов был военным комиссаром нескольких красноармейских частей.

1921 год — Ежоав переводят на партийную работу. 1921 год, июль — Николай Иванович женился на марксистке Антонине Титовой. За «непримиримость» к партийной оппозиции его начали быстро продвигать по карьерной лестнице.

1922 год, март — он занимает должность секретаря Марийского обкома РКП(б), а с октября становится секретарем Семипалатинского губкома, потом заведующим отделом Татарского обкома, секретарем Казахского крайкома ВКП(б).

Тем временем на территории Средней Азии возникло басмачество – национальное движение, противостоявшее советской власти. Ежов Николай Иванович руководил подавлением басмачества в Казахстане.

Солдат Николай Ежов (справа) в Витебске. 1916 г.

Перевод в Москву

1927 год — Николая Ежова переводят в Москву. Во время внутрипартийной борьбы 1920 – 1930-х годов он всегда поддерживал Сталина и теперь был вознагражден за это. Он довольно быстро пошел вверх: 1927 год — становится заместителем заведующего учетно-распределительного отдела ЦК ВКП(б), в 1929 – 1930 годах – наркомом земледелия Советского Союза, принимает участие в коллективизации и раскулачивании. 1930 год, ноябрь — он заведующий распределительным отделом, отделом кадров, промышленным отделом ЦК ВКП(б).

1934 год — Сталин назначает Ежова председателем Центральной комиссии по чистке партии, а в 1935 году он становится секретарем ЦК ВКП(б).

В «Письме старого большевика» (1936 год), написанном Борисом Николаевским, есть описание Ежова, каким он был в те времена:

За всю свою долгую жизнь, я никогда не встречал такой отталкивающей личности, как Ежов. Когда я смотрю на него, то вспоминаю гадких мальчишек с Растеряевой улицы, чьим любимым занятием было привязать кусок смоченной в керосине бумаги к хвосту кошки, поджечь его, а после с восторгом наблюдать, как охваченное ужасом животное будет носиться по улице, отчаянно, но тщетно пытаясь убежать от приближающегося огня. Я не сомневаюсь, что в детстве Ежов забавлялся именно так, и что он сейчас продолжает проделывать нечто подобное.

Ежов был маленького роста (151 см.) Те, кто знал о его наклонностях к садизму, называли его между собой Ядовитый Карлик или Кровавый Карлик.

«Ежовщина»

Переломным моментом в жизни Николая Ивановича стало убийство коммунистического наместника Ленинграда, Кирова. Сталином было использовано это убийство как предлог для усиления политических репрессий, и главным их проводником он сделал Ежова. Николай Иванович фактически стал возглавлять следствие по убийству Кирова и помог сфабриковать обвинения в причастности к нему бывших лидеров партийной оппозиции – Каменева, Зиновьева и других. Кровавый Карлик присутствовал при казни Зиновьева и Каменева и пули, которыми они были расстреляны, он сохранил у себя как сувениры.

Когда Ежов блестяще смог справиться с этой задачей, Сталин возвысил его еще больше.

1936 год, 26 сентября — после снятия с поста , Ежов становится главой наркомата внутренних дел (НКВД) и членом ЦК. Такое назначение, на первый взгляд, не могло предполагать усиления террора: в отличие от Ягоды, Ежов не был тесно связан с «органами». Ягода попал в немилость потому, что он медлил с репрессиями против старых большевиков, которые хотел усилить вождь. Но для поднявшегося только недавно Ежова разгром старых большевицких кадров и уничтожение самого Ягоды – потенциальных или воображаемых врагов Сталина – не представляли личных затруднений. Николай Иванович был предан лично Вождю Народов, а не большевизму и не органам НКВД. Как раз такой кандидат и нужен был в то время Сталину.

По указанию Сталина новым нарком была проведена чистка ставленников Ягоды – почти всех их арестовали и расстреляли. В годы, когда Ежов возглавлял НКВД (1936-1938 годы), Великая сталинская чистка достигла апогея. 50-75 % членов Верховного Совета и офицеров Советской армии были сняты с постов, попали в тюрьмы, лагеря ГУЛАГа или были казнены. «Врагов народа», подозреваемых в контрреволюционной деятельности, и попросту «неудобных» для вождя людей безжалостно уничтожали. Для того что бы вынести смертный приговор было достаточно соответствующей записи следователя.

В результате чисток, были расстреляны или посажены в лагеря люди, имевшие немалый опыт работы, – те, кто мог хотя бы немного нормализовать положение в государстве. К примеру, репрессии среди военных очень больно отозвались во время Великой Отечественной войны: среди высшего военного командования почти не оставалось тех, кто имел практический опыт организации и ведения боевых действий.

Под неустанным руководством Н.И. Ежова было сфабриковано множество дел, проведены крупнейшие фальсифицированные показательные политические процессы.

Множество обычных советских граждан было обвинено (основанием служили, обычно, надуманные и несуществующие «улики») в измене или «вредительстве». Выносившие приговоры на местах «тройки» равнялись на произвольные цифры расстрелов и тюремных заключений, которые спускались сверху Сталиным и Ежовым. Нарком знал, что в большинстве своем обвинения против его жертв были ложными, но человеческая жизнь для него не имела никакой цены. Кровавый Карлик открыто говорил:

В этой борьбе с фашистскими агентами будут и невинные жертвы. Мы ведем большое наступление на врага, и пусть не обижаются, если мы кого-то заденем локтем. Лучше пусть пострадают десятки невинных, чем пропустить одного шпиона. Лес рубят – щепки летят.

Арест

Ежова ожидала участь его предшественника Ягоды. 1939 год — он был арестован по доносу начальника управления НКВД по Ивановской области В.П. Журавлева. В предъявленных ему обвинениях значились подготовка терактов против Сталина и гомосексуализм. Опасаясь пыток, на допросе бывший нарком признал себя виновным по всем пунктам

1940 год, 2 февраля — бывшего наркома судила в закрытом заседании Военная коллегия под председательством Василия Ульриха. Ежов, как и его предшественник, Ягода, до конца клялся в любви к Сталину. Он отрицал, что является шпионом, террористом и заговорщиком, говоря, что «предпочитает смерть лжи». Он стал утверждать, что прежние его признательные показания были выбиты пытками («применили ко мне сильнейшие избиения»). Единственной своей ошибкой он признал то, что «мало чистил» органы госбезопасности от «врагов народа»:

Я почистил 14 тыс. чекистов, но огромная моя вина состоит в том, что я мало их почистил… Я не стану отрицать, что пьянствовал, но я работал как вол… Если бы я хотел произвести террористический акт над кем-то из членов правительства, я для этой цели никого бы не вербовал, а, используя технику, совершил бы в любой момент это гнусное дело.

В заключение он сказал, что будет умирать с именем Сталина на устах.

После заседания суда Ежова отвели в камеру, а спустя полчаса вызвали снова для объявления ему смертного приговора. Услыхав его, Ежов обмяк и повалился в обморок, но стража успела подхватить его и вывела из помещения. Просьбу о помиловании отклонили, и Ядовитый Карлик впал в истерику и плач. Когда его снова вели из комнаты, он вырывался из рук охраны и вопил.

Казнь

1940 год, 4 февраля — Ежова расстрелял будущий председатель КГБ Иван Серов (по другой версии – чекист Блохин). Расстреливали в подвале небольшого участка НКВД в Варсонофьевском переулке (Москва). В этом подвале были наклонные полы для стекания и смывания крови. Такие полы делали в соответствии с прежним указанием самого Кровавого Карлика. Для казни бывшего наркома не стали использовать главную смертную камеру НКВД в подвалах Лубянки, для гарантии полной секретности.

По утверждениям видного чекиста П. Судоплатова, когда Ежова вели на расстрел, он пел «Интернационал».

Тело Ежова тут же было кремировано, а пепел сброшен в общую могилу на московском Донском кладбище. О расстреле официально не сообщалось. Нарком попросту тихо исчез. Даже в конце 1940-х годов некоторые считали, что бывший нарком находится в сумасшедшем доме.

После смерти

В постановлении по делу Николая Ивановича Ежова Военной коллегии Верховного Суда РСФСР (1998 г.) было сказано, что «в результате операций, которые были проведены сотрудниками НКВД в соответствии с приказами Ежова, только в 1937-1938 годах было подвергнуто репрессиям более 1,5 млн. граждан, из них около половины расстреляли». Число заключенных ГУЛАГа за 2 года «ежовщины» возросло почти в три раза. Не меньше 140 тыс. из них (а, возможно гораздо больше) умерли за эти годы от голода, холода и непосильного труда в лагерях или на пути к ним.

Нацепив на репрессии ярлык «ежовщина», пропагандисты попытались целиком переложить вину за них со Сталина на Ежова. Но, по воспоминаниям современников, Кровавый Карлик был, скорей, куклой, исполнителем сталинской воли, да по другому просто и быть не могло.

ГЕНРИХ ЯГОДА

Ягода Генрих Григорьевич (Генрих Гиршович Ягуда) (1891-1938), политический и государственный деятель. С 1920 член президиума ВЧК, с 1924 заместитель председателя ОГПУ при СНК СССР, генеральный комиссар государственной безопасности (1935), нарком внутренних дел СССР (1934-36). В 1936-37 нарком связи СССР. Член ЦК ВКП (б) с 1934. Возглавляя органы внутренних дел, был одним из главных исполнителей массовых репрессий. В 1937 выведен из ЦК и исключен из партии. Арестован в 1937, расстрелян в 1938.

Генрих Ягода (Генрих Гиршович Ягуда) - народный комиссар внутренних дел с 1934 г. по 1936 г., был главным подручным Сталина при проведении массовых репрессий.

Генрих Ягода родился в 1891 г. в семье часового мастера (по другим источникам - аптекаря) еврея Григория Ягоды (Гирши Филипповича Ягуды или Иегуды). Семья была многодетной: пять дочерей и три сына. В революционную деятельность своих детей вовлек Григорий Ягода, скрывавший у себя дома подпольную типографию. Старшая сестра Генриха Эсфирь и ее муж Константин Знаменский печатали в своей комнате листовки.

В партию большевиков Ягода вступил в 1907 г. Партийную работу вел в Нижнем Новгороде и Петрограде. Подвергался аресту и два года провел в ссылке. В 1915 г. Ягода был призван в армию, где по заданию партии занимался большевистской пропагандой и входил в боевую организацию большевиков. По некоторым сведениям, Ягода сотрудничал с царской полицией.

Ягода принял активное участие в Октябрьском перевороте. Затем работал в Высшей военной инспекции РККА, участвовал в гражданской войне на Южном и Юго-Восточном фронтах, где познакомился близко со Сталиным.

В 1919-1922 гг. Генрих Ягода состоял членом коллегии Наркомвнешторга. С 1920 г. он находился на руководящей работе в ВЧК, ГПУ-ОГПУ, НКВД.

Ягода с 1920 г. был вторым заместителем председателя ВЧК Феликса Дзержинского. Однако Дзержинский мало вникал после гражданской войны в дела ВЧК, больше занимаясь восстановлением экономики страны. Первый же заместитель председателя ВЧК, Менжинский, был тяжело и неизлечимо болен и практически не работал. Поэтому с самого начала работы органов ВЧК в мирное время Генрих Ягода стал их фактическим руководителем. В 1924 г. Ягода был назначен заместителем председателя ОГПУ. Заметим, что во главе большевистских карательных органов в основном находились люди не русской национальности: поляки Дзержинский и Менжинский, еврей Ягода, грузин Берия. И только Ежов был русским. Но Сталин приложил немало усилий, чтобы вначале подобрать подобного русского, а затем развратить его. В том, что в качестве держателей «карательного меча революции» Ленин, а затем Сталин выбирали нерусских, была у них своя большевистская логика. Инородцы с легкостью ради призрачных космополитических «идей» были способны безжалостно уничтожать основное русское (великорусское, малорусское и белорусское) население, чуждое им.

Почувствовав, что Сталин набрал силу, став генеральным секретарем, Ягода без колебаний сделал ставку на него в развернувшейся борьбе за власть. Ягода увидел в Сталине родственную душу - человека с преступными наклонностями. Сталин импонировал Ягоде своей необыкновенной силой воли, выдержкой и скрытностью, своим умением, подобно опытному уголовному авторитету, неизменно оказываться над схваткой противоборствующих групп в роли арбитра. Сталин импонировал Ягоде своей беспощадностью в борьбе с соперниками и полным отсутствием «интеллигентской болезни» других вождей партии - внутренней нравственности и морали.

Собственно, на примере Иосифа Сталина можно написать пособие о том, как стать уголовным авторитетом крупного масштаба. Практически, все методы и приемы, используемые уголовными авторитетами, были апробированы Сталиным в его борьбе с конкурентами, а затем использованы для сохранения его Системы. На внутрипартийных разборках Сталин всякий раз оказывался в роли арбитра (авторитета). Помогало ему в этом в 20-е годы твердая приверженность, до поры до времени, центристской здравой политической линии, предложенной Лениным. Первое, что делал Сталин - это давал возможность противнику вскрыть свои карты, терпеливо выжидал его решающей ошибки и не спешил сам что-то делать. У противника не выдерживали нервы, и он раскрывался, пытался предложить что-то иное, чем было у Сталина. И генсек легко выигрывал партию, опираясь на авторитет Ленина.

Генрих Ягода, сам человек с явно уголовными наклонностями, понял, что Сталин легко переиграет своих воспитанных оппонентов и добьется того, чего хочет.

Прошедший через тысячи скорых внесудебных расстрелов и казней Ягода, разумеется, не мог остаться прежним человеком. Все, что было в нем низменное, аморальное, вылезло наружу. Беззаконие порождало безнравственность.

При «помощи» Генриха Ягоды, по «долгу службы» организовавшего в своем ведомстве лабораторию по ядам и другим «нужным» препаратам, кремлевские врачи под надзором помощника Сталина так прооперировали наркома по военным и морским делам, председателя Реввоенсовета Михаила Фрунзе, что тот скончался после сравнительно легкой операции. Во время операции были использованы препараты, на которые у Фрунзе была сильнейшая аллергия, о чем должно было быть известно Ягоде и подчиненным ему кремлевским врачам.

Ягода организовал высылку Троцкого за границу.

Ягода обеспечил силовое «прикрытие» раскулачивания и насильственной коллективизации.

При Ягоде состоялся в 1928 г. процесс по сфабрикованному «шахтинскому делу». Были расстреляны и посажены в лагеря первые невинные жертвы.

При Ягоде в 1929 г. был тайно расстрелян старый революционер Яков Блюмкин, сторонник Троцкого. Это был первый расстрел без суда и следствия видного члена партии, сотрудника НКВД.

При Ягоде в ноябре 1930 г. состоялся показательный устрашающий процесс над учеными-экономистами из ВСНХ, Госплана, Академии наук (процесс по делу «Промпартии»).

При Ягоде состоялся процесс по делу «Союзного бюро меньшевиков».

При Ягоде были репрессированы выдающиеся ученые аграрники Н.Д. Кондратьев и А.В. Чаянов.

При Ягоде были репрессированы многие высшие командиры Красной Армии, бывшие царские офицеры (военспецы).

При Ягоде был осужден старый большевик Рютин.

При Ягоде был убит Киров (участие самого Ягоды в этом преступлении не доказано).

При Ягоде был фактически изолирован от общественности и «посажен» под домашний арест Максим Горький, порой выступавший против преследований, арестов и расстрелов старых большевиков. По одной из правдоподобных версий Ягода с помощью своих ядов и снадобий «поспособствовал» ухудшению состояния здоровья Горького во время застарелой болезни легких писателя. Он постоянно, забросив другие дела, крутился в доме Горького во время болезни писателя. После смерти Горького лечившие его врачи были уничтожены, а затем расстрелян и сам Ягода.

При Ягоде был создан ГУЛАГ.

При Ягоде были сфабрикованы дело о «Московском центре» и «Кремлевское дело» и были осуждены по ним Зиновьев, Каменев и другие видные большевики.

При Ягоде состоялся первый открытый суд-фарс над Зиновьевым, Каменевым и другими большевиками.

Генрих Ягода лишь однажды явно пошел против Сталина. На июльском Пленуме ЦК 1928 г. он поддержал предложение Бухарина, Рыкова и Томского о ликвидации чрезвычайщины («троек»). В СССР существовала еще с 1924 г. практика: на любой территории страны решением ЦИК СССР можно было ввести чрезвычайное положение. При этом действие законов прекращалось, и вся власть переходила в руки большой тройки - секретаря соответствующего парткомитета, председателя исполкома и полномочного представителя ОГПУ. Почти все территории СССР прошли через ЧП. Вероятно, даже Ягоду напугала чудовищные сущность и намерения Сталина, активно использовавшего в своих целях ЧП.

Ягоду открыто ненавидели и презирали все видные члены Политбюро, кроме Сталина. Неоднократно члены Политбюро требовали его замены на посту наркома внутренних дел. Особенно не мог терпеть Ягоду «железный» Лазарь Каганович, даже предложивший Сталину в 1932 г. свою кандидатуру на должность наркома внутренних дел. Угодливый и уважающий силу Ягода пытался подобрать ключи к Кагановичу, но у него из этого ничего не получилось. Враждовал с Ягодой и Ворошилов, боровшийся против всесильных отделов НКВД в армии. Не любили его Орджоникидзе и Киров.

А Сталину для утоления его ненасытной жажды власти Ягода был нужен. Он не собирался отдавать в другие руки НКВД, фактическим руководителем которого был он сам.

В 1936 г. после завершения суда над Зиновьевым, Каменевым и другими большевиками Ягода достиг вершины своей карьеры. Он получил звание генерального комиссара государственной безопасности, равное званию Маршала, переехал в кремлевскую квартиру. Сталин пообещал ввести его в состав Политбюро, был с ним доброжелателен и приветлив. Ни один жест, ни одно слово, ни один взгляд не выдавал Ягоде действительных намерений Сталина в отношении его судьбы. И вдруг - неожиданный перевод наркомом почты и связи и последующий арест. Ягода был так потрясен, что начал заговариваться в одиночной камере. Новый нарком внутренних дел Ежов поспешил прислать к нему врача, опасаясь, что Ягода свихнется еще до начала открытого суда и не выполнит на нем предписанную ему роль. А он был необходим Сталину на этом процессе.

К этому времени многим проницательным большевикам, крупным советским руководителям, не говоря уже о Троцком и загранице, стало ясно, что убийство Сергея Кирова было совершено по заданию Сталина. Запоздало, но начал прозревать и сам Сталин, некоторое время пребывавший в сладкой уверенности полного успеха процесса-фарса над «убийцами» Зиновьевым, Каменевым и их «подельниками». До Сталина, наконец, дошло, что получилось далеко не все так гладко с сокрытием его участия в преступлении, как он это предполагал. И он решил сделать новый неожиданный ход - переложить всю вину за организацию убийства Кирова на Ягоду, подключив его задним числом к уже расстрелянным Зиновьеву и Каменеву.

В 1936 г. Ягода был переведен наркомом почты и связи.

Сменив Ягоду на посту наркома НКВД, Николай Ежов приступил к чистке наркомата от людей своего предшественника. Всего было арестовано и расстреляно около трех тысяч сотрудников НКВД. 3 апреля 1937 г. было объявлено и об аресте Ягоды.

Во время следствия Ягода заявил в камере начальнику Иностранного отдела НКВД Слуцкому, навещавшему его по поручению Ежова: - Напиши в докладе Ежову, что Бог все-таки существует!

Что такое? - удивился Слуцкий.

Очень просто, - с усмешкой продолжил Ягода. - От Сталина я не заслужил ничего, кроме благодарности за верную службу; от Бога я должен был заслужить самое суровое наказание за то, что тысячу раз нарушал его заповеди. Теперь погляди, где я нахожусь, и суди сам: есть Бог или нет.

Проходил Ягода по одному делу вместе с Рыковым и Бухариным. Он «признался» в убийствах Кирова, Горького, Менжинского, Куйбышева, М.А. Пешкова. Впрочем, часть этих признаний, особенно в отношении Кирова, вероятно, соответствовала действительности. Ягода на суде отказался признать себя иностранным шпионом, на чем, однако, следователи особо не настаивали.

В марте 1938 г. Генрих Ягода был расстрелян, унеся с собой в небытие часть страшных сталинских тайн.

Ближайшие родственники Ягоды и его жена были репрессированы и погибли. Мать в кругу родных прокляла Генриха Ягоду. В живых остался только сын Генрих, освобожденный по амнистии в 1953 г. Он стал инженером и жил под чужим именем.

НИКОЛАЙ ЕЖОВ

Ежов Николай Иванович (1895-1940), политический и государственный деятель, генеральный комиссар государственной безопасности (1937), нарком внутренних дел СССР в 1936-38. С 1922 на партийной работе. В 1935-39 секретарь ЦК ВКП(б). В 1938-39 нарком водного транспорта СССР. Член ЦК ВКП(б) в 1934-39. Кандидат в члены Политбюро ЦК в 1937-39. Член Оргбюро ЦК в 1934-39. С 1934 зам.председателя, в 1935-39 председатель КПК при ЦК ВКП(б). В 1939 арестован, расстрелян. Возглавляя органы внутренних дел, был одним из главных исполнителей массовых репрессий.

Ежов Николай Иванович - один из главных сталинских организаторов и исполнителей массовых репрессий.

Родился Николай Ежов в Петербурге в семье рабочего, русский. В 14 лет, не окончив начальной школы, он пошел работать на Путиловский завод. В годы первой мировой войны Ежов служил в армии в запасном батальоне, работал в артиллерийских мастерских Северного фронта. В 1917 г. вступил в партию большевиков, участвовал в создании красногвардейских отрядов в Витебске. В гражданскую войну Николай Ежов воевал в качестве военного комиссара. С 1922 г. Ежов на высокой партийной работе - секретарь Семипалатинского губкома, далее - секретарь Казахского краевого комитета партии. Затем его перевели в Москву на работу в ЦК и правительстве.

С 1927 г. Ежов - зав. орготделом, зав. промышленным отделом, зав. Отделом кадров ЦК ВКП(б). Поработал он и заместителем наркома земледелия (1929-30 гг.).

С 1934 г. новый виток карьеры - член ЦК, член Оргбюро ЦК, заместитель председателя КПК при ЦК ВКП(б).

Приведенный выше список должностей Ежова свидетельствует о тщательном отборе Сталиным своих «кадров» и всесторонней их проверке. Сталин «заботливо» выращивал будущего «маленького» наркома, рьяного исполнителя массовых репрессий 1937-38 годов.

Невзрачный, маленький, щуплый, вероятно, с комплексом неполноценности, он полностью подходил Сталину. Его исполнительность, нечистоплотность, готовность выполнить любое незаконное задание, услужливость вполне устраивали Сталина для той роли, к которой он готовил маленького садиста.

Сталин последовательно повышал и одновременно проверял Ежова. В 1933 году он был введен в состав Центральной комиссии по третьей чистке партии, проводимой по решению январского Пленума ВКП(б) этого года. Работа в комиссии придала ему недостающий вес в партии. Ведь Николай Ежов на этой временной должности решал судьбы десятков тысяч коммунистов, включая старых большевиков.

Еще более усилились позиции Ежова в 1934 году, когда ему была поручена организационно-хозяйственная подготовка XVII съезда партии. Он ревностно выполнил все поручения и желания Сталина, включая тайные: следил, в частности, за процедурой голосования, за поведением бывших и вероятных настоящих и будущих противников генсека, выявлял голосовавших против Сталина. Ежов был «достойно» вознагражден генсеком за свое рвение. Он вошел в ЦК, КПК, Оргбюро ЦК ВКП(б).

В 1934 году Сталин после убийства Сергея Кирова лично поручил именно Ежову контроль за ходом следствия. Это уже было явным недоверием наркому внутренних дел Генриху Ягоде и очередным возвышением Ежова. Генрих Ягода пока еще не догадывался, что ему исподволь готовилась замена. Да и он, старый большевик, проявлял некоторые колебания в отношении фальсификации дела Зиновьева и Каменева, чем немало раздражал Сталина.

В 1935 году Сталин вывел Николая Ежова и на международную арену: тот был «избран» членом Исполкома Коминтерна. Ежов сразу начал с подачи Сталина качать права в Коминтерне. Он быстро выжил (по желанию Сталина) старого большевика И.А. Пятницкого, секретаря Исполкома, из этой международной коммунистической организации.

В 1935 году Николая Ежова избрали секретарем ЦК и председателем Комиссии партийного контроля. Он сосредоточил в своих руках огромную исполнительную власть, стал куратором НКВД, но как был, так и остался полностью зависимым от прихотей и желаний Сталина.

Николай Ежов по заданиям Сталина непрерывно фабрикует различные «дела»: о «троцкистских заговорах», о «кремлевском заговоре», дело Зиновьева и Каменева и т.д.

Рьяно выполняя задания генсека, Ежов успешно прошел все стадии сталинских испытаний, и в 1936 г. был назначен наркомом внутренних дел.

Николай Ежов, придя в НКВД, первым делом принялся за чистку наркомата от людей предшественника. Он забаррикадировался под мощной личной охраной в одном из крыльев здания и оттуда отдавал приказы и распоряжения. Ежов отдал распоряжение выехать всем начальникам отделов в различные города в командировки. Все они были арестованы в поездах следования. Затем он повторил тот же маневр с заместителями начальников отделов. Одновременно он сменил охрану на важнейших объектах. Всего было арестовано и расстреляно около трех тысяч сотрудников НКВД.

Ежов ревностно отрабатывал не по заслугам дарованные Сталиным ему должности и регалии. В СССР этот период получил название «ежовщины», а методы допросов и пыток, практикуемые в застенках НКВД, - «ежовыми рукавицами». Сотни тысяч, миллионы партийных, советских, военных руководителей и рядовых граждан страны прошли через «ежовые рукавицы», теряя под невыносимыми пытками свое человеческое достоинство и жизни.

Ежов по указанию Сталина начал с арестов, суда и расстрела в подвалах НКВД лучших военачальников страны - Тухачевского, Уборевича, Корка, Якира и других. Одновременно он руководил «подготовкой» к процессам-фарсам по «делам» большевиков из «ленинской гвардии» - Сокольникова, Пятакова, Радека, Бухарина, Рыкова и других. Он подготовил и осуществил репрессии в отношении Бубнова, Косиора, Рудзутака, Пятницкого, Постышева и других высоких руководителей, входивших в партийную элиту. Подавляющее большинство старых большевиков были приговорены на этих процессах и закрытых судах к смертной казни и расстреляны, остальные погибли в лагерях.

В январе 1937 г. Ежову было присвоено звание Генерального комиссара государственной безопасности - звание, эквивалентное званию Маршала Советского Союза. Он стал кандидатом в члены Политбюро. Народный казахский поэт Джамбул Джабаев написал о Ежове:

Враги нашей жизни, враги миллионов, -

Ползут к нам троцкистские банды шпионов,

Бухаринцы, хитрые змеи болот,

Националистов озлобленный сброд.

Они ликовали, неся нам оковы,

Но звери попали в капканы Ежова.

Великого Сталина преданный друг,

Ежов разорвал их предательский круг.

В личном плане Ежов был человеком мелким и по росту, и по человеческим качествам. Он был ничтожным и циничным, лишенным каких-либо моральных устоев пьяницей. Современники писали о нем, что в его облике было что-то зловещее, внушающее ужас. Женщины, работавшие в НКВД, зная его садистские наклонности, старались не встречаться с ним в коридорах, а если он вызывал, то переступали порог его кабинета с ужасом. Иосиф Сталин высмотрел и поднял наверх именно такого ничтожного человека с явными отклонениями психики от нормы. Именно такой человек вполне подходил Сталину для исполнения грязных дел, для расправ над невинными людьми.

Как секретарь ЦК и председатель КПК Николай Ежов возглавлял комиссии по «делам» видных большевиков, выступал по заданию Сталина на Пленумах ЦК и Политбюро с обвинительными речами в адрес очередных жертв репрессий, готовил на них «материалы» лично для Сталина. Допросы арестованных с участием членов Политбюро Ежов сам тщательно репетировал, «основательно» готовя к ним следователей и жертвы.

Популярность Николая Ежова, основанная на страхе перед всемогущим наркомом НКВД достигла пика. Его имя постоянно упоминали рядом с именем Сталина. Стихи Джамбула тому подтверждение. Сталина это не могло удовлетворять. Маленький нарком начал, благодаря усердным славословиям советской прессы, вырастать в «большого». Ежова получил в среде большевиков разные титулы: Николай Третий, Колька Кровавый... В стране во всех регионах бушевали массовые «плановые» репрессии по спущенным сверху из НКВД разнарядкам. В стремлении услужить хозяину, Ежов терял чувство меры: он предложил переименовать Москву в Сталинодар. В конце концов, вождя «всех времен и народов» стала тяготить близость к нему кровавого палача, непосредственного исполнителя его же указаний. Ежов, выполнив для Сталина свою «работу», был освобожден от должности наркома внутренних дел 24 ноября 1938 г. «Убрал» Сталин Кольку Кровавого с должности наркома внутренних дел постепенно, проявив обычную для него осторожность и осмотрительность. 22 августа Сталин назначил его первым заместителем Л.П. Берию, который быстро взял реальную власть в наркомате в свои руки. 19 ноября работа Ежова была подвергнута разносной критике на заседании Политбюро. Ежов понял, что его время закончилось, и написал 23 ноября заявление с просьбой об освобождении с поста наркома внутренних дел. Уже 24 ноября он был снят с этой ключевой должности. Ежов временно сохранил за собой должность наркома водного транспорта (на эту должность Ежов был назначен по совместительству 8 апреля 1938 г.). Остался Ежов временно также секретарем ЦК и председателем КПК. Подобный перевод на второстепенную должность означал неминуемый арест, что лучше других знал сам Ежов. Первый звонок последовал от нового начальника, Председателя СНК СССР Вячеслава Молотова. 10 января 1939 г. В.М. Молотов объявил Ежову выговор за плохое исполнение обязанностей наркома водного транспорта. Работал, ощутив себя обреченным, Ежов из рук вон плохо. Постоянно опаздывал на работу, пьянствовал. В марте Ежова сняли с должности наркома, вывели из Политбюро, Оргбюро, ЦК и уничтожили его портреты.

10 апреля 1939 г. Ежов был арестован по обвинению в участии в заговорах и шпионаже. Допрашивал его сам Лаврентий Берия, как сравнительно недавно допрашивал и Николай Ежов своего предшественника Генриха Ягоду. На допросах Ежов усердно занимался саморазоблачением и самобичеванием. Он признавался во всех приписанных ему преступлениях и охотно давал «показания» на других (Ежов был обвинен в измене и шпионаже в пользу Польши, Германии, Англии, Японии, организации антисоветского заговора в НКВД, подготовке государственного переворота и т.д.). Ежов согласился даже на изменение своего происхождения и национальности. Под давлением следователя он «стал» сыном владельца борделя и литовки. Берии пришлось даже сдерживать рвение бывшего наркома, упрятав часть показаний в сейфы (в частности, на Буденного, Шапошникова, Литвинова, Вышинского).

Приговором Военной коллегии Верховного суда СССР 3 февраля 1940 г. Ежов был приговорен к высшей мере наказания, расстрелян 4 февраля.

До своего ареста Ежов (версия следствия) по одним сведениям успел отравить свою собственную жену (люминалом). По другим - она покончила жизнь самоубийством (что более вероятно). Евгению Соломоновну Ежову (Халютину, Гладун) Сталин начал подозревать в различных грехах еще в бытность Николая Ежова наркомом внутренних дел. Главным ее недостатком в глазах генсека были ее незаурядный ум и глубокие знания. Ходили слухи, что она верховодила своим полуграмотным мужем. Ну а политически активных женщин, жен высших руководителей, Сталин не переносил. Евгения Соломоновна отравилась (в 34 года) таблетками люминала 19 ноября 1938 года, в день разносной критики работы ее мужа на заседании Политбюро. Вероятно, эти два события были тесно связаны между собой. Незадолго до смерти Евгении Соломоновны Сталин пригласил Ежова к себе и рекомендовал наркому развестись с женой, так как она была «уличена в порочащих ее связях с троцкистскими шпионами»

В июне 1998 года Военная коллегия Верховного суда Российской Федерации рассмотрела просьбу приемной дочери Ежова Натальи о его посмертной реабилитации. 4 июня Военная коллегия Верховного суда под председательством генерал-лейтенанта юстиции А. Уколова вынесла определение: Николай Ежов реабилитации не подлежит. С Ежова были сняты недоказанные обвинения в шпионаже и организации убийства жены, но оставлено обвинение в ответственности за организацию массовых репрессий. По данным НКВД в 1937 году было арестовано за «контрреволюционные преступления 936750 человек, в 1938 - 638509. Из них расстреляно: в 1937 году - 353074, в 1938 - 328618». Эти жизни невинных людей на совести Николая Ежова, Сталина, Молотова, Кагановича, Ворошилова, Берии, Вышинского, Ульриха, Мехлиса и других руководителей из сталинского окружения. Большинство из них так и не разделили ответственность за эти преступления с Николаем Ежовым.

Артем Кречетникови-би-си, Москва

Последнее обновление: среда, 9 апреля 2014 г., 19:37 GMT 23:37 MCK

75 лет назад, 10 апреля 1939 года, был арестован бывший нарком внутренних дел СССР Николай Ежов, которого поэт Джамбул называл "сталинским батыром", а его жертвы - "кровавым карликом".

Немногие политические деятели, особенно не возглавлявшие государство, дали свое имя эпохе. Николай Ежов - из их числа.

По словам Александра Твардовского, Сталин "умел своих ошибок ворох перенести на чей-то счет". Массовые репрессии 1937-1938 годов остались в истории как ежовщина, хотя справедливее было бы говорить о сталинщине

В отличие от профессиональных чекистов Менжинского, Ягоды и Берии, Ежов был партийным работником.

Окончив три класса начального училища, он оказался самым малообразованным руководителем советских/российских спецслужб за всю историю.

Карликом его называли из-за роста - всего 154 сантиметра.

Николай Ежов родился 22 апреля (1 мая) 1895 года в селе Вейверы Мариампольского уезда Сувалкской губернии (ныне Литва).

По данным его биографа Алексея Павлюкова, отец будущего наркома Иван Ежов служил в полиции. Впоследствии Ежов утверждал, что является потомственным пролетарием, сыном рабочего Путиловского завода, и сам успел потрудиться там же слесарем, хотя в реальности учился частным образом портняжному делу.

О времени своего присоединения к большевикам он тоже, мягко выражаясь, сообщал неверные сведения: указывал в автобиографиях март 1917 года, тогда как, согласно документам Витебской городской организации РСДРП, это случилось 3 августа.

В июне 1915 года Ежов пошел добровольцем в армию, и после легкого ранения был переведен на должность писаря. В Красную армию был призван в апреле 1919 года, и снова служил писарем при школе военных радистов в Саратове. Спустя полгода стал комиссаром школы.

Карьера Ежова пошла в гору после перевода в Москву в сентябре 1921 года. Уже через пять месяцев Оргбюро ЦК направило его секретарем губкома в Марийскую автономную область.

В то время недалекие острословыНажать прозвали Сталина "товарищ Картотеков" . Пока остальные "вожди", упиваясь собой, рассуждали о мировой революции, Сталин и его сотрудники целыми днями возились с карточками, которые они завели на тысячи "перспективных партийцев".

" Ежова отличали природная сметка и рабоче-крестьянский практический ум, чутье, умение ориентироваться. И бесконечная преданность Сталину. Не показная. Искренняя!"

Владимир Некрасов, историк

Только в 1922 году секретариат ЦК и созданный Сталиным Учетно-распределительный отдел произвели более 10 тысяч назначений в партийном и государственном аппарате, сменили 42 секретаря губкомов.

Подолгу на одном месте номенклатурщики в то время не задерживались. Ежов работал в Казахстане и Киргизии, в декабре 1925 года на XIV съезде ВКП(б) познакомился с Иваном Москвиным, который через два месяца возглавил Орграспредотдел ЦК и забрал Ежова к себе инструктором.

В ноябре 1930 года Ежов занял место Москвина. К этому же времени, по имеющимся данным, относится его личное знакомство со Сталиным.

"Я не знаю более идеального работника, чем Ежов. Вернее не работника, а исполнителя. Поручив ему что-нибудь, можно не проверять и быть уверенным - он все сделает. У Ежова есть только один недостаток: он не умеет останавливаться. Иногда приходится следить за ним, чтобы вовремя остановить", - сказал Москвин своему зятю Льву Разгону, пережившему ГУЛАГ и ставшему известным писателем.

Москвин каждый день приезжал домой обедать и частенько привозил с собой Ежова. Жена патрона называла его "воробышком" и старалась получше накормить.

В 1937 году Москвин получил "10 лет без права переписки". Наложив на рапорт стандартную резолюцию: "Арестовать", Ежов приписал: "И жену его тоже".

Софью Москвину обвинили в том, что она по заданию английской разведки пыталась отравить Ежова, и расстреляли. Если бы не вмешательство бывшего друга дома, отделалась бы отправкой в лагерь.

К чекистским делам Ежов оказался причастен после убийства Кирова.

"Ежов вызвал меня к себе на дачу. Свидание носило конспиративный характер. Ежов передал указание Сталина на ошибки, допускаемые следствием по делу троцкистского центра, и поручил принять меры, чтобы вскрыть троцкистский центр, выявить явно невскрытую террористическую банду и личную роль Троцкого в этом деле", - докладывал Ягоде один из его заместителей Яков Агранов.

" Мечта о мировой революции уехала вместе с Троцким, а предложить поднявшимся из грязи в князи деревенским люмпенам идею всеобщего равенства и братства не мог себе позволить даже сам Хозяин. Ему только и оставалось, что стрелять одних "красных бояр" для острастки других"

Марк Солонин, историк

До 1937 года Ежов не производил впечатления демонической личности. Он был общителен, галантен с дамами, любил стихи Есенина, охотно участвовал в застольях и плясал "русскую".

Писатель Юрий Домбровский, чьи знакомые знали Ежова лично, утверждал, что среди них "не было ни одного, кто сказал бы о Ежове плохо, это был отзывчивый, гуманный, мягкий, тактичный человек".

Надежда Мандельштам, познакомившаяся с Ежовым в Сухуми летом 1930 года, вспоминала о нем как о "скромном и довольно приятном человеке", который дарил ей розы и часто подвозил их с мужем на своей машине.

Тем удивительнее случившаяся с ним метаморфоза.

"Ежова заслуженно считают самым кровавым палачом в истории России. Но любой сталинский назначенец делал бы на его месте то же самое. Ежов не был исчадием ада, он был исчадием номенклатуры", - писал историк Михаил Восленский.

ЛАВРЕНТИЙ БЕРИЯ

Берия Лаврентий Павлович (1899-1953), политический и государственный деятель. Член РСДРП с 1917. С 1921 на руководящих постах в ЧК - ГПУ Закавказья. В 1931-38 1-й секретарь ЦК КП(б) Грузии. В 1938-45 нарком, в 1953 министр внутренних дел СССР. В 1941-53 зам.председателя СНК (СМ) СССР. С 1941 член, с 1944 зам.председателя ГКО. Член ЦК партии в 1934-53, член Политбюро (Президиума) ЦК в 1946-53 (кандидат с 1939). Герой Соц.Труда (1943). Маршал Советского Союза (1945). Входил в ближайшее политическое окружение И.В. Сталина; один из наиболее активных организаторов массовых репрессий 1930-х - нач.50-х гг. В июне 1953 арестован, по обвинению в заговоре с целью захвата власти по приговору Специального судебного присутствия Верховного суда СССР в декабре 1953 расстрелян.

Берия Лаврентий Павлович (1899-1953) - последний сталинский нарком внутренних дел из тройки Ягода - Ежов - Берия. Родился Берия в селении Мерхаули в Абхазии в крестьянской семье, грузин. Окончил Сухумское начальное училище, затем в 1919 году Бакинское среднее механико-строительное училище. До 1920 года молодой Берия выполнял различные задания нелегального Кавказского бюро РСДРП(б), в том числе служил некоторое время в мусаватистской разведке, которую контролировали англичане. В 1920 году Берия участвовал в подготовке вторжения 11 армии в независимую Грузию, за что подвергался арестам и высылался из Грузии.

В 1921 году Берия работал управделами ЦК КП Азербайджана, а затем секретарем Чрезвычайной Комиссии по экспроприации буржуазии и улучшению быта рабочих. С апреля 1922 г. Берия был переведен на чекистскую работу заместителем начальника секретно-оперативной части ЧК Азербайджана. Тут он и проявил себя при уничтожении эсеров и прочих «контрреволюционеров». В конце 1922 года Берию перевели в Грузию на ту же должность. Здесь он преследовал и расстреливал грузинских социал-демократов (меньшевиков), за что был награжден орденом Красного Знамени.

В 1924 году Берия принял самое активное участие в подавлении восстания в Грузии, которое возглавили национал-демократы и меньшевики. Все руководители восстания были расстреляны, хотя во время переговоров им было обещано сохранение жизней в случае сложения оружия и самороспуска.

Во второй половине 20-х годов Берия возглавил органы ГПУ в Грузии. Он неукоснительно следовал в фарватере политики Сталина, был его личным информатором. Берия осуществил в Грузии тотальную чистку, последовательно уничтожив всех сторонников недругов Сталина (Троцкого, Зиновьева, Каменева, Бухарина...). Возглавляя органы ГПУ, Берия вынужден был подчиняться партийным руководителям, что не удовлетворяла его. Он умело интриговал против руководителей Грузии и Закавказья, даже просил Москву о своей отставке (как неоднократно делал и Сталин). В отставку его не отпустили, а назначили в 1931 году 1-м секретарем ЦК КП Грузии и 2-м секретарем Закавказского краевого комитета ВКП(б). Через год он стал 1-м секретарем краевого комитета.

Берия был, пожалуй, самым хитрым и умным из тройки сталинских наркомов внутренних дел и сумел пережить Сталина, однако не надолго. Первый шаг к своему восхождению к телу Сталина и вершинам власти дальновидный Лаврентий Берия сделал еще в 1924 г., когда выдвинул версию о том, что партия большевиков возникла якобы из двух центров: из петербургского «Союза борьбы за освобождение рабочего класса», возглавляемого Лениным, и из другого центра - в Закавказье, возглавляемого Сталиным. Так, осторожно, Берия капнул маслица в слабый огонек будущей сталинской теории двух вождей, двух центров революции. В 1935 г. Берия уже выступил с докладом на эту тему и опубликовал книгу «К вопросу об истории большевистских организаций в Закавказье». Роль Сталина в революционном движении была Берией невероятно раздута. Начались извращения и фальсификация истории России и СССР 20 века. За книгу Берия получил Ленинскую премию. Своей ложной версией Лаврентий Берия сделал очень важное для Сталина дело - поставил его рядом с Лениным. Причем он проделал эту ценную для Сталина работу по своей инициативе и без участия генсека. Доклад и книга стали для генсека приятным сюрпризом.

Берия всячески раздувал на Кавказе культ личности Сталина, не забывая и о себе. Он взял под опеку престарелую мать генсека, создал музей Сталина, раздул небольшой инцидент с пограничниками в «покушение на товарища Сталина». Во время морской прогулки катер генсека был по ошибке обстрелян пограничниками в контрольно-пропускном пункте «Пицунда». Командира отделения Лаврова приговорили к 5-ти годам заключения, а в 1937 году расстреляли. Берия постарался показать себя в этом эпизоде главным радетелем за жизнь и безопасность мнительного генсека.

Своих противников и соперников Лаврентий Берия уничтожал безжалостно и, порой, собственноручно. В соответствии с рядом источников в его доме был отравлен руководитель коммунистов Абхазии Нестор Лакоба, товарищ Сталина (История России в портретах. Смоленск. «Русич».1996.). Берия якобы застрелил в своем кабинете и секретаря ЦК Армении Агаси Ханджяна (по другой версии Ханджян сам застрелился).

В 1938 г. Берию перевели в Москву и назначили заместителем Ежова, заместителем наркома НКВД (22 августа 1938 г.). Ежов уже свое отработал и стал олицетворением беззакония и зла, как для страны, так и для заграницы. На него можно было списать содеянное и двигаться дальше по тому же пути беззакония и репрессий. 11 сентября Берии Указом Президиума ВС СССР было присвоено звание комиссара госбезопасности I ранга.

Расчетливый и хитрый Лаврентий Берия быстро справился с опустившимся Ежовым. Берия сменил его на посту наркома внутренних дел 25 ноября 1938 г. Ежов вскоре был арестован, а затем расстрелян.

Берия очень быстро набрал силу, постоянно памятуя о том, от кого зависит его судьба - о Хозяине. Сталин мог оскорбить при всех Берию, плеснуть ему в лицо вино или чай. Отношения между ними были отношениями слуги и хозяина. Сталину постоянно нужен был такой человек в его окружении, которого бы панически боялись все, кроме него самого. Пугалами служили Ягода, Ежов, теперь Берия.

В марте 1939 г. Берия стал кандидатом в члены Политбюро.

Репрессии 1937-38 гг. опустошили руководящие кадры страны. Министерства были укомплектованы на треть, не хватало квалифицированных специалистов. Они были расстреляны или томились в ГУЛАГе. В армии репрессии достигли еще больших масштабов. Катастрофически стало не хватать командиров высшего и среднего звена. Полками командовали лейтенанты.

Сталин почувствовал, что нужен перерыв в репрессиях, да и сажать и стрелять было уже почти некого. Прошлые репрессии были списаны на Ежова, и надо было показать стране и миру свою «высшую справедливость».

Он дал указание Берии вернуть из лагерей некоторых командиров и крупных ученых, в частности, Рокоссовского, Мерецкова, Горбатова, Тюленева, авиаконструктора Туполева, физика Ландау, будущего лауреата Нобелевской премии. Однако Маршала Блюхера, арестованного еще Ежовым, Сталин не позволил выпустить. Мужественный Маршал не признавал себя ни шпионом, ни фашистом. Он не подписывал дикую напраслину на себя и этим раздражал тирана. Какой-то там Блюхер, простой человек, а выдерживал напор всей мощи созданной им Системы, его машины репрессий!

Новый сталинский нарком Берия рьяно старался выполнить указание Сталина - сломить волю Блюхера. Маршала видели после очередного допроса очевидцы, у него был выбит глаз, а лицо и тело представляли сплошную рану.

Новые палачи НКВД теперь уже под руководством нового наркома Берии выбивались из сил, чтобы сломить сопротивление прославленного Маршала. Следователи НКВД так и не смогли сломить Блюхера и в ярости забили его до смерти.

С этого убийства Берия начал свою кровавую деятельность на посту наркома внутренних дел. Вскоре Берия по поручению Сталина вновь раскрутил маховик массовых репрессий.

Берия руководил также некоторыми операциями советской разведки за рубежом. В частности, по поручению Сталина он организовал убийство Троцкого в Мексике. Сталин наконец-то утолил свою жажду мести по отношению к Троцкому - уничтожил своего главного врага жизни, последнего, помимо него самого, члена «ленинского» Политбюро.

Как руководитель одной из ветвей внешней разведки Берия разделяет со Сталиным ответственность за мнимую «внезап-ность» нападения Германии и ее союзников на СССР.

3 февраля 1941 года НКВД был разделен на два наркомата: НКВД и НКГБ. Берия остался наркомом НКВД, а в качестве компенсации дополнительно получил должность заместителя Председателя Совета Народных Комиссаров СССР. Дело в том, что до раздела НКВД это ведомство превратилось усилиями Берии и его предшественников в государство в государстве. Это, вероятно, стало беспокоить подозрительного генсека. НКВД осуществляло строительство, вело дорожное хозяйство, в его ведение входили военное снабжение, охрана всего важного, ГУЛАГ, милиция, пожарники, архивы, Центральный отдел ЗАКС и т.д. Наркомом государственной безопасности Сталин назначил В.Н. Меркулова, которого курировал в основном сам лично.

С началом войны 27 июля 1941 года Сталин, однако, провел обратную реорганизацию НКВД, назначив Берию наркомом объединенного наркомата внутренних дел. Меркулов был назначен его первым заместителем..

Воспоминания современников о деятельности Берии в годы войны негативны и тенденциозны. Никто не вспоминает о нем хорошо. Но он состоял членом ГКО, возглавлял НКВД, был заместителем Сталина в правительстве, и на этих высоких постах внес немалый вклад в создание оборонной промышленности и производство оружия и боеприпасов. Во время войны Берия руководил ГУЛАГом, в котором в нечеловеческих условиях работали около 15 миллионов человек. Берия осуществил чудовищное по своей жестокости массовое насильственное выселение северокавказских народов с их родных мест (чеченцев, ингушей, калмыков, балкарцев, карачаевцев) в восточные регионы страны. За эту операцию Берия получил орден Суворова I степени. Под его «руководством» были выселены из Крыма летом 1944 года татары, греки, армяне.

В апреле 1943 года НКВД был вновь разделен. Наркомом госбезопасности был назначен все тот же Меркулов.

Берия стал, по воле Сталина, Маршалом Советского Союза (9 июля 1945 г.), Героем Социалистического Труда (1943 г.).

29 декабря 1945 г. Берия был освобожден от обязанностей наркома внутренних дел. Сталин продолжал тасовать кадры в карательных органах, не давая никому засидеться в них. Наркомом внутренних дел был назначен С.Н. Круглов.

В марте 1946 г. Пленум ЦК партии по предложению Сталина утвердил Берию членом Политбюро (кандидат с 1939 г.).

После войны Берия руководил проектом создания атомной бомбы в СССР. Первый советский атомный взрыв был совершен в 1949 г. Сотрудники наркомата Берии сумели завербовать американских ученых-атомщиков, а также других специалистов и получить в распоряжение советских ученых многие секретные результаты и материалы американских исследований и открытий в этой области, которые существенно ускорили создание советской атомной бомбы.

По свидетельству современников и из материалов суда над ним следует, что Берия вел крайне распутный образ жизни. Он принуждал к интимной связи жен и дочерей обвиняемых. По Москве разъезжала спецмашина, из которой подручные Берии высматривали ему очередных жертв. Люди Берии по его приказу преследовали приглянувшихся «хозяину» красивых женщин, угрозами и силой принуждали их ехать к нему в кабинет. Сталин знал о «художествах» Берии, но держал этот компромат про запас.

Во время смертельной болезни Сталина Лаврентий Берия полностью командовал на кунцевской даче, где лежал без сознания генеральный секретарь. Вячеслав Молотов вспоминал:

«Сталин лежал на диване. Глаза закрыты. Иногда он открывал их и пытался говорить, но сознание к нему так и не вернулось. Когда пытался говорить, к нему подбегал Берия и целовал ему руки. Корчило Сталина, разные такие моменты были. Вот тогда Берия держался Сталина! У-у! Готов был...

Не исключено, что Берия приложил руку к его смерти... Сказал: «Я его убрал». Вроде посодействовал мне (Молотов был в опале у Сталина в последние годы его жизни)».

После смерти Сталина Лаврентий Берия, лишенный генсеком в последние годы реальной власти, договорился, прежде всего, с Маленковым о разделе власти. Маленкова и Берию связывали долгие годы личной дружбы. К высотам власти они шли единым тандемом.

Маленков был назначен Председателем Совета Министров, т.е. на должность, которую занимал Сталин. Берия стал одним из четырех первых заместителей, а главное, он занял вторую ключевую должность - министра реорганизованного МВД, включившего в себя бывшее министерство госбезопасности. Таким образом все силовые карательные структуры вновь оказались под началом Берии. Численность войск МВД, оказавшихся под его командованием, превышала 1 миллион человек.

Другие основные руководящие должности заняли также испытанные сталинцы - Ворошилов, Молотов, Каганович, Булганин.

Н.С. Хрущева определили на должность первого секретаря ЦК, полагая, что он, как и прежде, будет заниматься черновой партийной работой и не будет стремиться в лидеры.

Даже проницательный и хитрый Лаврентий Берия не понял до конца сущности Системы, которую создал Сталин и в строительстве которой Берия принимал самое деятельное участие. Страна насквозь была пронизана партийными органами и ячейками всех уровней. Именно в партийных органах и была сосредоточена реальная власть в СССР, а не в советских органах власти или в органах МВД. Тот, кто владел и руководил аппаратом партии, тот и управлял страной. Ленин, будучи тяжело больным, сумел это понять, понаблюдав за генеральным секретарем Сталиным, быстро сосредоточившим необъятную власть в своих руках.

Маленков и Берия допустили ту же ошибку, которую в свое время совершили Ленин, Троцкий, Каменев, Зиновьев, Бухарин, Рыков, Томский и другие члены «ленинского» Политбюро, отдав партийный аппарат под бесконтрольное руководство Сталина. Ныне они отдали партийный аппарат Никите Хрущеву, посчитав его слишком серым и не способным на борьбу с ними. Они, как и их предшественники, просчитались.

Хрущев оказался необычайно энергичным, активным и смелым человеком. К тому же, он уже поработал первым секретарем на Украине и почувствовал вкус полноты власти.

Основную угрозу любому члену Президиума ЦК, в том числе и Хрущеву, представлял, став министром внутренних дел, Лаврентий Берия. Он был и членом Президиума ЦК, т.е. равным Хрущеву, и к тому же вновь стал силовым министром, способным любого уничтожить в застенках НКВД. Авторитет Берии в МВД, основанный на страхе, был непререкаем. Его люди, связанные с ним общими преступлениями, были способны выполнить любой его приказ. Поэтому все члены Президиума, боявшиеся и ненавидевшие Берию, объединились против него. Только к Маленкову, близкому товарищу Берии, долго опасались подступиться. Маленков мог рассказать Берии о разговоре, и тогда не миновать бы всем его противникам ареста.

В конце концов, поручили начать разговор с Маленковым Булганину как второму силовику - министру обороны. Затем подключились Хрущев и Микоян. Маленков некоторое время колебался, высчитывал, медлил, но, узнав о полной поддержке предстоящего ареста высшими военными руководителями, включая маршала Жукова, дал согласие на арест Берии.

В своем первом выступлении 26 июня на заседании Президиума ЦК, на котором был арестован Берия, осторожный и трусоватый Маленков предложил лишь освободить Берию от должности первого заместителя СМ и министра внутренних дел и назначить его министром нефтяной промышленности. Маленков не нашел ничего лучшего как промямлить о типичной схеме уничтожения крупных советских партийных деятелей: отстранение от должности, перевод на другую работу и последующий арест. Словно Берия и не представлял этот нехитрый прием. Более решительно был настроен Никита Хрущев, тщательно подготовивший арест Берии на этом заседании.

Существует несколько версий ареста Берии. Первая и почти официальная такова. Арест был поручен маршалу Жукову и генералам Москаленко и Батицкому. Они разместились рядом с кабинетом Маленкова, где заседал Президиум ЦК. Маленков должен был вызвать их для ареста Берии после соответствующего решения Президиума. Но он очень нервничал и никак не мог нащупать сигнальную кнопку под столом. Хрущев нажал запасную кнопку. Военные во главе с Жуковым вошли, арестовали Берию и доставили на гарнизонную гауптвахту. Берию до суда тщательно охраняли военные, опасаясь нападения со стороны войск МВД. На улицы Москвы были выведены танки.

Эту версию подтверждают воспоминания очевидца - Сергея Петровича Гаврилова, учившегося в то время в военной академии им. М.В. Фрунзе. С.П. Гаврилов дежурил на гауптвахте в то самое время, когда туда доставили арестованного Берию.

Другой версии придерживаются известный историк Авторханов и сын Берии, Серго. По их мнению, Лаврентий Берия был застрелен во время ареста. Причем, по мнению Авторханова, это произошло в Кремле, а по версии сына Берии - после короткой стычки с охраной со стрельбой в доме, где проживала семья Берии.

Официальную версию подтверждают свидетельства участников расстрела Берии, в частности, бывшего офицера советской армии Михаила Хижняка-Гуревича. Он свидетельствует, что он вместе с 50-ю другими военными принял участие в аресте и конвоировании Берии у Боровицких ворот Кремля. В полночь из Кремля выехала черная правительственная машина с Берией. Военные, ненавидевшие Берию, заставили его стоять на полу машины на коленях. Берию доставили в бункер на улице Осипенко. Перед расстрелом он не выглядел трусом, как это часто писали. Хижняк-Гуревич заметил, что Берия только слегка побледнел, и у него задергалась от волнения щека. В него по разу выстрелили все присутствующие офицеры, включая генерала Батицкого. Берия умер молча.

Так или иначе, Берия был арестован, объявлен врагом народа, осужден и расстрелян, согласно официальной версии, 23 декабря 1953 г.

Судили Берию и его ближайших помощников по той же неправедной схеме, доставшейся от сталинского режима. Их судьбу решала кучка членов Политбюро. 2-7 июля состоялся Пленум ЦК, на котором сделал доклад Маленков. И вновь он не «добил» своего бывшего друга. Маленков обвинил Берию лишь в антипартийных действиях. Пришлось генеральному прокурору Руденко вписывать от руки в стенограмму рядом со словом «антипартийных» слово «антигосударственных» действий. Иначе даже по советским законам обвинить Берию в уголовных преступлениях было невозможно. Вместе с Берией были осуждены и расстреляны В.Н. Меркулов - бывший министр госбезопасности, министр госконтроля, В.Г. Деканозов - министр внутренних дел Грузии, Б.З. Кобулов - зам. министра внутренних дел СССР, П.Я. Мешик - министр внутренних дел Украины, С.А.Гоглидзе - начальник 3-го управления МВД СССР, Л.Е. Влодзимирский - начальник следственной части по особо важным делам МВД СССР.

В состав Специального Судебного Присутствия, судивших Берию и его сотрудников, входили: Маршал И.С. Конев - председатель Присутствия; члены Присутствия: Н.М. Шверник - председатель ВЦСПС, Е.Л. Зейдин - 1-й зам. председателя Верховного суда СССР, Н. А. Михайлов - 1-й секретарь Московского обкома КПСС, М.И. Кучава - председатель Совета профсоюзов Грузии, Л.А. Громов - председатель Московского горсуда, К.Ф. Лунев - 1-й заместитель министра внутренних дел СССР, К.С. Москаленко - генерал армии.

В своем последнем слове Берия, в частности сказал: «... Полностью признаю свое морально-бытовое разложение. Многочисленные связи с женщинами, о которых здесь говорилось, позорят меня как гражданина и бывшего члена партии... Признаю, что ответственен за перегибы и извращения социалистической законности в 1937-38 годах, но прошу суд учесть, что контрреволюционных целей у меня при этом не было. Причины моих преступлений в обстановке того времени. Моя большая антипартийная ошибка заключается в том, что я дал указания собирать сведения о деятельности партийных организаций и составить докладные записки по Украине, Белоруссии и Прибалтике. Однако при этом я не преследовал контрреволюционных целей. Прошу вас при вынесении приговора тщательно проанализировать мои действия, не рассматривать меня как контрреволюционера, а применить ко мне те статьи уголовного кодекса, которые я действительно заслуживаю».

Лаврентий Берия взывал к объективности своих коллег по Политбюро, однако в отношении него были использованы все приемы и механизмы сталинской машины репрессий, одним из главных организаторов и исполнителей которых он был. Суд признал Берию виновным в измене Родине, организации антисоветской группы с целью захвата власти и установлении господства буржуазии, совершении террористических актов против преданных Коммунистической партии и народу политических деятелей.

Приведем акт о расстреле Берии:

1953 года декабря 23-го дня

Сего числа в 19 часов 50 минут на основании Предписания Председателя Специального Судебного Присутствия Верховного суда СССР от 23 декабря 1953 года за N 003 мною, комендантом Специального Судебного Присутствия генерал-полковником Батицким П.Ф. в присутствии Генерального прокурора СССР, действительного государственного советника юстиции Руденко Р.А. и генерала армии Москаленко К.С. приведен в исполнение приговор Специального Судебного Присутствия по отношению к осужденному к высшей мере наказания - расстрелу Берия Лаврентия Павловича.

Генерал-полковник Батицкий

Генеральный прокурор СССР Руденко

Генерал армии Москаленко

По стране пошла гулять песенка:

Берия, Берия

Вышел из доверия,

А товарищ Маленков

Надавал ему пинков.

На Берию, объявив его врагом народа, немедленно повесили ответственность за все преступления сталинского режима в 1938-1953 гг. Теперь уже не Сталин, а его Политбюро сделало «козлом отпущения» очередного наркома.

Следует, однако, заметить, что Берия был освобожден Сталиным от должности наркома внутренних дел в 1945 г. С этого времени он не принимал активного участия в репрессиях. Военные ненавидели его по старой памяти за репрессии 1938-41 гг., а также за «работу» особых отделов в армейских частях в период войны. Именно с ним олицетворяли военные командиры ненавистный им «Смерш», штрафные батальоны, работников особых отделов.

Тем не менее, в послевоенный период новый виток репрессий Сталин уже раскручивал с помощью Маленкова и его подручных. Маленков был единственным среди высших партийных функционеров, который лично принимал участие в допросах и других следственных действиях. Для этих целей он даже построил в Москве «особую тюрьму», которую лично и контролировал.

После смерти Сталина, по инициативе Берии, была объявлена широкая амнистия и прекращено ряд громких дел, раскрученных в основном Маленковым. 2 апреля Берия направил в Президиум ЦК записку, в которой обвинил Сталина и руководителей МГБ в организации убийства Соломона Михоэлса, в фальсификации «дела врачей», «Мингрельского дела», дела бывших сотрудников МГБ, обвиненных в создании контрреволюционной сионистской организации. Уже на другой день Президиум принял решение об освобождении врачей и их родственников.

Возвращение Берии в советские карательные органы историки и мемуаристы оценивают неоднозначно. Первый заместитель председателя КГБ Филипп Бобков в своей книге воспоминаний пишет (Ф.Д. Бобков. «КГБ и власть», М., изд. «Ветеран МП», 1995): «Всего три месяца пробыл он (Берия) на посту, однако за это время вернул в аппарат многих сотрудников, работавших в системе НКВД в тридцатые годы и хорошо усвоивших репрессивные методы тех лет. Даже структуру они попытались восстановить прежнюю... За тот же короткий срок Берия провел акцию, направленную на разжигание национальной вражды. Берия убирал русские кадры из союзных республик, заменяя национальными... это перетряхивание кадров осуществлялось шумно, демонстративно и имело явно антирусскую направленность. Тех, кого освобождали от должности, грубо оскорбляли, не считаясь с тем, хорошо или плохо работал человек. Объективно это был поход против «чужаков», кампанию по изгнанию русских из республик, что неизбежно вызывало всплески национальной вражды.

Освобождение врачей... стало для Берии лишь ловким маневром. На этом фоне готовился новый крупный политический процесс, судя по всему, направленный против предшественника Берии на этом посту С.В. Игнатьева и тех, кто его поддерживал. Многие попали бы в эту мясорубку...

Было очевидно: не миновать нам в ближайшее время очередной жестокой расправы. В воздухе висел 1937 год.

Арест Берии в июле 1953 года спас страну от новых страшных бедствий».

Бобков в своих воспоминаниях явно настроен против Берии, но тот, вернувшись в карательные органы, первым делом подписал 4 апреля 1953 года приказ, соответствовавший жуткой действительности, царившей в органах МГБ: «Министерством внутренних дел СССР установлено, что в следственной работе органов МГБ имели место грубейшие извращения советских загонов, аресты невинных советских граждан, разнузданная фальсификация следственных материалов, широкое применение способов пыток...». Берия, разумеется, лицемерил. Карательные советские органы пренебрегали законами до него, при нем и после него. Приказ понадобился ему лишь для очередной чистки МВД от людей предшественника и расстановки на ключевые посты преданных людей.

Берия, как и другие, способные к самообучению партийные руководители, перейдя на хозяйственную работу, довольно быстро обнаружил непреодолимые изъяны существующей в стране экономической системы. К примеру, железный чекист Феликс Дзержинский всецело поддерживал нэп, т.е. рыночную модель экономики, а не экономическую политику военного коммунизма, когда стал наркомом путей сообщения и председателем ВСНХ.

Лаврентий Берия подготовил в ЦК и правительство предложения по кардинальному сокращению ГУЛАГа, экономическую неэффективность которого он понимал, как никто другой. Он выступил против создания ГДР и раскола Германии, против построения в ГДР социализма. По всей вероятности, к этому времени Берия уже вообще не верил в эффективность социалистического способа хозяйствования. Он выступил за нормализацию отношений с Югославией и против преследования непокорного руководителя югославских коммунистов - Тито. Он выступил против политики конфронтации с Западом. Напротив, как руководитель реализованного проекта создания атомной советской бомбы он осознал, в отличие от чистых аппаратчиков типа Маленкова, Ворошилова, Хрущева, Молотова, Кагановича и др., техническое отставание СССР от развитых стран и необходимость сотрудничества с ними для подъема народного хозяйства СССР.

Берия был прагматичным человеком, с развитым чувством здравого смысла, и потому он представлял, в этом смысле, опасность и для сталинских партийных функционеров. Прогрессивные предложения Берии были инкриминированы ему Молотовым и другими ортодоксами в качестве преступных замыслов.

Сын Лаврентия Берии, Серго, в своей книге уделяет много страниц доказательствам невиновности его отца во многих приписываемых ему преступлениях. С некоторыми его аргументами можно согласиться. Так, Лаврентий Берия не имеет отношения к большинству арестов и расстрелов после войны, в частности к делу и расстрелу председателя Госплана СССР Вознесенского, к делу ленинградских руководителей Кузнецова, Родионова, Попкова и других. Это все дела Маленкова, курировавшего после смерти Жданова репрессивные органы со стороны ЦК партии.

Вместе с тем, Лаврентий Берия - кровавый палач Грузии, погубивший там тысячи невинных людей. Именно эту его сторону деятельности заметил внимательно следивший за делами на своей родины Сталин. Именно поэтому перевел он Берию в Москву для замены сделавшего свое дело Ежова. Послабления в репрессиях того периода, вряд ли, связаны с Берией. Слишком он был еще мелкой сошкой. Просто Сталин решил дать себе передышку в своих кровавых делах. К этому времени почти все видные большевики были репрессированы. Необходимо было время, чтобы диктатору собраться с мыслями и поискать где-нибудь еще подходящие жертвы. Тем более что Сталин в это время сосредоточился на охоте за своим главным врагом жизни - Львом Троцким.

Лаврентий Берия был человеком сталинской Системы. Она подняла его на самый верх власти. Она же и превратила его в историческое ничтожество, пустив ему пулю в сердце и назвав «врагом народа». По укоренившейся сталинской «традиции» были репрессированы все его родственники. Арестовали его жену и сына и после 1,5 лет тюрьмы сослали без предъявления обвинения на Урал. Серго Берию лишили ученой степени доктора технических наук, звания лауреата сталинской премии, звания инженер-полковника. В дальнейшем ему пришлось прожить жизнь под чужой фамилией (Гегечкори), но он сумел стать крупным ученым и организатором науки. 80-ю мать Берии выслали из Тбилиси в глухой уголок Абхазии, где она вскоре скончалась от тягот переезда и неустроенной жизни. Так сменившие тирана коммунистические правители и после смерти своего вождя и расстрела одного из главных его подручных продолжали вершить правосудие «привычными» большевистскими методами.

ЛЕВ МЕХЛИС

Мехлис Лев Захарович (1889-1953), советский государственный и партийный деятель. Член партии большевиков с 1918. С 1930 работает в "Правде". В 1937-40 начальник Главного политического управления РККА. В 1940-46 нарком, в 1946-50 министр Госконтроля СССР, в 1941-42 одновременно зам. наркома обороны. Член ЦК партии с 1939 (кандидат с 1934). Депутат ВС СССР в 1937-50.

Лев Мехлис был одним из самых приближенных и рьяных подручных Сталина, исполнявший со времен гражданской войны его личные поручения. Мехлис родился в еврейской семье служащего в Одессе. Работал конторщиком, состоял в рядах еврейской социал-демократической партии «Поалей-Цион», поддерживавшей меньшевиков. И этого человека, пригодного для выполнения любого грязного задания, Сталин, как и генпрокурора СССР Вышинского, подобрал с «меньшевистским пятном» в прошлом, чтобы держать, как злобного пса, на коротком поводке и спускать по мере надобности.

После Октябрьского переворота Мехлис перешел на сторону большевиков и участвовал в гражданской войне в качестве политработника.

Мехлис начал работать с Иосифом Сталиным в наркомате Коммунистической Рабоче-Крестьянской инспекции (с 1921 г.), который попутно возглавлял Сталин. В этом наркомате Сталин ничего не делал, его он не интересовал. Сталин забрал приглянувшегося ему Мехлиса в свои личные секретари в ЦК. Неглупый Мехлис здесь неплохо сыграл новую для себя роль идейного большевика (приходилось постоянно помнить о меньшевистском прошлом). Он старался не впутываться в откровенно неприглядные дела, не имевшие отношения к личным поручениям Сталина. Генсек использовал его как личного порученца по особо важным для себя делам.

В 1927 г. другой личный секретарь Сталина, завистливый и подозрительный Товстуха, выжал Мехлиса из ЦК, и тот ушел на учебу в Институт красной профессуры. В 1930 г. он напросился на прием к Сталину (Мехлис только что окончил Институт) и разнес в пух и прах работу газ. «Правда». Сталин назначил его главным редактором этой центральной партийной газеты. Мехлис сменил на этом посту Николая Бухарина. С этого времени и началось зарождение культа личности Сталина. На страницы газ. «Правда» полился поток невиданной доселе лести, славословия, возвеличивания «вождя всех времен и народов» Иосифа Сталина и оголтелой клеветы против его противников. Остальные газеты и журналы послушно следовали примеру главной газеты СССР.

В 1932 г. Сталин вернул в ЦК Мехлиса вновь в качестве своего личного порученца и соглядатая-доносчика.

Сталин, конечно, знал истинную цену Мехлису, но именно такие люди обеспечивали прочность его личной власти. Они обеспечивали надежную слежку за всеми недовольными, наполняли страну всеобщим страхом и ужасом.

Сталин часто встречался с Мехлисом один на один и подолгу беседовал с ним, хотя Мехлис и не занимал высокой должности до 1937 года. Генсек на этих встречах заслушивал исполнение своих личных поручений, содержание которых знали только они двое, и давал новые задания.

И Мехлис ездил по стране и находил врагов там, где их никогда не было. По его доносам погибли тысячи ни в чем не повинных людей.

Сталин оценил рвение Мехлиса и назначил его в 1937 году начальником Главного политического управления Красной Армии. Туда, где работал до этого армейский комиссар первого ранга Ян Гамарник, застрелившийся после получения известия о неминуемом своем аресте. И снова «неутомимый» Мехлис оправдал доверие хозяина. Только в Главном политуправлении он оставил не более трети работников. Остальные были репрессированы. По Красной армии прокатилась цунами арестов. Мехлис, Ежов, Ворошилов, Вышинский, Ульрих и их подручные старательно выполнили заказ хозяина, уничтожив лучших командиров Красной Армии.

Во время войны Мехлис вновь выполнял личные задания Сталина, мотался по фронтам и выбивал командиров из боевого ритма. В 1941-42 гг. он занимал должности начальника Главного политического управления РККА, заместителя наркома обороны СССР, наркома Государственного контроля СССР (1940-50 гг.), заместителя Председателя СНК СССР (с 1940 г.). Кроме того, он назначался членом военных советов ряда фронтов, представителем Ставки ВГК.

После войны Мехлис продолжил свою зловещую деятельность на посту министра Госконтроля СССР.

Он умер естественной смертью в один год со своим хозяином и не понес заслуженной кары за свои злодеяния.

АНДРЕЙ ВЫШИНСКИЙ

Вышинский Андрей (Анджей) Януарьевич (1883-1954), ректор МГУ, зам ген.прокурора и ген.прокурор СССР в 1933-39, академик АН СССР (1939). В 1939-44 заместитель председателя СНК СССР. В 1940-53 на работе в МИД СССР. В 1949-53 министр иностранных дел. С 1903 по 1920 член партии меньшевиков. Член ВКП(б) с 1920. Член ЦК КПСС с 1939.

Андрей Вышинский родился в Одессе в 1883 году (по официальным документам - русский). Окончил в 1913 г. юридический факультет Киевского университета, затем занимался педагогической и литературной деятельностью, работал помощником присяжного поверенного. В 1903-20 гг. Вышинский состоял членом партии меньшевиков. По некоторым сведениям Вышинский был тем самым работником правоохранительных органов Временного правительства, который оформлял ордера на арест Ленина и Зиновьева в 1917 г. Однако документальных подтверждений этому факту обнаружено не было. В 1920 году после разгрома большевиками партии меньшевиков, высылки ее лидеров за границу и ссылки остальных членов партии на периферию Вышинский сумел избежать репрессий и вступил в партию большевиков. В 1918-20 гг. он работал в аппарате Наркомата продовольствия. В 1921-22 гг. Вышинский читал лекции в МГУ и работал деканом экономического факультета Института народного хозяйства им. Г.В. Плеханова. С 1923 по 1925 Вышинский - прокурор уголовно-судебной коллегии Верховного суда СССР.

Вышинский был назначен Председателем Специального Судебного Присутствия по Шахтинскому делу, по которому в судебном порядке были приговорены к расстрелу невинные жертвы, объявленные вредителями и врагами народа. Сталин заметил усердие Вышинского на этом процессе и использовал его на всех последующих открытых судах над старыми большевиками.

В 1925-1928 гг. Вышинский работал ректором Московского университета. Этот факт его биографии сам по себе свидетельствует о незаурядности Вышинского. После перехода в органы юстиции его назначили членом коллегии Наркомпроса РСФСР (1928-31 гг.). В 1931-35 гг. Вышинский - прокурор РСФСР и заместитель наркома юстиции РСФСР. В 1933 г. Вышинского назначили заместителем генпрокурора, а затем и генеральным прокурором СССР (1935-39 гг.). В 1939 г. Вышинского перевели заместителем Председателя Совнаркома. В 1940-53 гг. он работал заместителем министра, а затем и министром иностранных дел. Советской властью за свою деятельность Вышинский был награжден шестью орденами Ленина.

Вышинский был одним из самых изощренных участников идеологического обслуживания сталинского режима. Бывший видный меньшевик, он переметнулся к одержавшим победу большевикам после разгрома своей собственной партии. Сталин умел подбирать людей для проведения репрессий. Вышинский был с несмываемым пятном меньшевика и поэтому стал ревностным исполнителем сталинской репрессивной политики. Интересно, что для самой гнусной и грязной работы Сталин подбирал, как правило, инородцев, к каковым относился и сам. Ягода и Мехлис были евреями, Берия - грузином, Вышинский - поляком, Ульрих - латышом.

Вышинский был по-своему талантливым человеком, ярким оратором-демагогом, тонким психологом, теоретиком сталинского правосудия. Его книга «Теория судебных доказательств в уголовном праве» долгие десятилетия была настольной книгой судей, следователей и прокуроров СССР. Вышинский «теоретически» обосновал необходимость и мнимую законность «царицы доказательств» советской системы правосудия - показаний на самого себя. И эти показания следователи НКВД, ГБ и прочих подобных ведомств нещадно выбивали из своих жертв.

В качестве государственного обвинителя Вышинский вел все открытые показательные сталинские процессы-фарсы: Зиновьева-Каменева, Пятакова-Радека и Бухарина-Рыкова. Вышинский ловко и изощренно вел эти открытые суды. Он не уступал в интеллекте своим подсудимым, но, в силу своей полной аморальности и положения государственного обвинителя, имел перед ними решающее преимущество. Хорошо владея словом, он подавлял подсудимых своими фантастическими, нелепыми обвинениями и неожиданными чудовищными сравнениями. Прошедшие царские тюрьмы и ссылки большевики, предварительно сломленные «ежовыми рукавицами», покорно признавались в смехотворных преступлениях. Он бесцеремонно парировал ненужные ему реплики и ответы, бросал в лицо подсудимым уничижительные оскорбления.

На процессе Бухарина, Рыкова и других старый большевик Николай Крестинский отказался от своих предварительных признаний в, якобы, совершенных им преступлениях (участие в правотроцкистском блоке, шпионаж, измена Родине, убийство Кирова, подготовка покушений на Ленина, Сталина, Свердлова и других). Тогда Вышинский прервал заседание. Крестинского увели в камеру, и следователи НКВД подвергли его жестоким истязаниям. На следующем заседании Крестинский покорно признал все эти фантастические обвинения.

Однако Вышинскому не удалось выиграть соревнование в интеллекте на этом процессе у Николая Бухарина и Алексея Рыкова, соратников Ленина. Николай Бухарин довольно тонко построил свою защиту. Он соглашался в самом факте участия в правотроцкистском блоке и политическом руководстве им, но отрицал все конкретные обвинения:

Вышинский: - Подсудимый Бухарин, вы признаете себя виновным в шпионаже?

Бухарин: - Я не признаю.

Вышинский: - А Рыков что говорит? А Шарангович что говорит?

Бухарин: - Я не признаю.

Вышинский: - Когда возникла правотроцкистская организация в Белоруссии, вы были в самом ее сердце; вы признаете это?

Бухарин: - Я уже сказал.

Вышинский: - Я вас спрашиваю, признаете или нет?

Бухарин: - Я не интересовался белорусскими делами.

Вышинский: - А шпионскими делами вы интересовались?

Бухарин: - Нет.

Вышинский: - А кто ими интересовался?

Бухарин: - Я не получал сведений о такого рода деятельности.

Вышинский: - Подсудимый Рыков, Бухарин получал сведения такого рода деятельности?

Рыков: - Мы никогда с ним об этом не говорили.

Вышинский, поворачиваясь к Бухарину: - Я еще раз спрашиваю на основании того, что здесь было показано против вас: не угодно ли вам признаться перед советским судом, какой разведкой вы были завербованы - английской, германской или японской?

Бухарин: - Никакой.

Вышинскому так и не удалось заставить Бухарина и Рыкова признать нелепые обвинения. На признание участия в правотроцкистском блоке Бухарин согласился, чтобы спасти жену и сына. Для сведущих людей обвинение Бухарина в сотрудничестве с его основным идейным противником Львом Троцким выглядело надуманным и несуразным.

После назначения Берии на пост наркома внутренних дел, по причине их личной взаимной неприязни, Вышинского перевели на работу в Совмин. Он занял пост заместителя МИДа, первого заместителя (1940-46 гг.), затем министра (1949-53 гг.), представлял СССР в ООН до самой своей смерти (с 1953 г.).

Вышинский был избран академиком АН СССР в 1939 году.

Успешное выживание в советской коммунистической системе беспринципных и аморальных людей, подобных Вышинскому, их процветание на вершине власти - яркое доказательство аморальности самой Системы.

Изощренный демагог, человек без чести, совести, моральных принципов Вышинский сумел пройти без потерь все рифы сталинской и постсталинской системы, теоретиком правосудия которой он слыл. После смерти Сталина, осознавая преступность содеянного, он постоянно боялся ареста. Скончался он 22 ноября 1954 г. в преклонном возрасте, все еще находясь на важнейшем государственном посту. Он представлял СССР в ООН. Умер Вышинский в Нью-Йорке во время работы. Прах его похоронили у Кремлевской стены.

ВАСИЛИЙ УЛЬРИХ

Сведения в энциклопедиях отсутствуют.

Василий Ульрих, уроженец Риги, председатель Военной коллегии Верховного суда СССР, армвоенюрист - один из основных подручных Иосифа Сталина в советской системе правосудия. Он был председателем суда на всех основных политических процессах, на всех крупных закрытых судебных заседаниях. Лично подписал тысячи смертных приговоров невинным людям.

Во время массовых репрессий работал ежедневно, поточно осуждая на смерть все новых и новых невинных людей. Постоянно, как и Вышинский, встречался со Сталиным, докладывая ему об очередных приговорах невинным людям и получая инструкции. На крупных процессах работал в паре с Вышинским.

ВИКТОР АБАКУМОВ

Абакумов Виктор Семенович, генерал-полковник, родился в 1908 г. в Москве, член ВКП(б) с 1930 г., из рабочих. Образование низшее. В годы войны - начальник ГКР (Главное управление контрразведки «СМЕРШ»), заместитель наркома обороны. В 1946-51 гг. - министр государственной безопасности СССР. 4 июля 1951 г. снят с должности и через несколько дней арестован. Был осужден за осуществление массовых репрессий. Расстрелян в 1954 г.

Виктор Абакумов пришел в органы госбезопасности в конце тридцатых годов рядовым сотрудником. Бушевали репрессии, и он быстро сделал карьеру на периферии, в Ростове. В годы войны он возглавлял Главное управление военной контрразведки «СМЕРШ» и одновременно был заместителем министра обороны, т.е. заместителем Сталина.

Абакумов на должность министра государственной безопасности был назначен в 1946 г. решением Политбюро. Его выдвинул Жданов. Сталин согласился с этой кандидатурой, считая предшественника Абакумова на этом посту, Меркулова, слишком мягким. Еще одной причиной отставки Меркулова явилась его близость к Берии, которого Сталин начал опасаться. 29 декабря 1945 г. Берия был освобожден от должности наркома внутренних дел, а с назначением Абакумова Лаврентий Берия потерял свое влияние и на министерство госбезопасности. Со стороны Политбюро Абакумова курировали Сталин, Жданов и Маленков (после смерти Жданова). Они и разделяют с ним ответственность за преступления министерства госбезопасности.

Абакумов подчинялся, практически, непосредственно Сталину, которого стало тревожить чрезмерное усиление влияния энергичного и хитрого Берии. За Берией и его семьей, по свидетельству его сына Серго, после назначения Абакумова была установлена слежка.

Абакумов сменил кадровый состав в органах (так же поступали все министры ОГПУ-НКВД-ГБ-КГБ), убрав людей Берии.

Абакумов выполнил отведенную ему роль по развязыванию нового витка репрессий. При нем, в частности, было сфабриковано «ленинградское дело» и репрессированы сотни невинных людей. Были репрессированы адмирал флота Л.М. Геллер, маршал артиллерии Н.Д. Яковлев, главный маршал авиации А.А. Новиков. Абакумов по поручению Сталина подготовил «дело» на Маршала Георгия Жукова. Однако Сталин не держал долго одного и того же человека на посту руководителя главного карательного министерства. Абакумов был арестован в 1951 г. Его обвинили в плохой работе по «Ленинградскому делу», делу врачей, по делу о руководителях Еврейского антифашистского комитета. Донос лично Сталину сделал старший следователь по особо важным делам Рюмин, сообщив вождю, что один из арестованных врачей якобы сознался, что группа врачей планомерно уничтожала руководителей страны. Абакумова арестовали, а Рюмина назначили заместителем министра.

Вот как вспоминает свою реакцию на это известие Филипп Бобков: «Мы сидели молча, совершенно подавленные. Рюмина хорошо знавшие его сотрудники характеризовали как весьма посредственного работника, явного карьериста, способного на любую подлость. Как верить такому человеку! И уж совсем непостижимо выглядело назначение Рюмина заместителем министра.

Можно без преувеличения сказать, что с этого дня против честных и добросовестных чекистов начался открытый террор... Руководителей разных рангов одного за другим отправляли за тюремную решетку».

Новым министром госбезопасности был назначен С.Д. Игнатьев, зав. Отделом ЦК.

Филипп Бобков, даже спустя много лет, негодует по поводу несправедливого, по его мнению, отношения новых руководителей госбезопасности к старым опытным кадрам. Однако повторимся, что так поступали все руководители карательных органов. Ежов сменил и репрессировал всех людей Ягоды. Берия вымел из НКВД всех людей Ежова. Абакумов убрал людей Берии. Игнатьев и Рюмин репрессировали людей Абакумова. Вновь пришел Берия и за три месяца сменил руководителей управлений и отделов, готовил дело против Игнатьева.

Абакумову пришлось самому пройти через ад застенков НКВД и МГБ. Он пишет Берии и Маленкову из Лефортовской тюрьмы 18 апреля 1952 г.:

«...Со мной проделали невероятное. Первые восемь дней держали в почти темной, холодной камере. Далее в течение месяца допросы организовывали таким образом, что я спал всего лишь час-полтора в сутки...привели в карцер... это была холодильная камера с трубопроводной установкой, без окон, совершенно пустая, размером 2 метра. В этом страшилище, без воздуха, без питания (давали кусок хлеба и две кружки воды в день), я провел восемь суток. Установка включалась, холод все время усиливался... Может быть можно вернуть жену и ребенка домой, я вам вечно буду за это благодарен...».

После ареста Абакумова была арестована его жена с двухмесячным ребенком и помещена в тюрьму «Матросская тишина».

В течение трех лет Абакумов содержался в тюрьме, и только после смерти Сталина он был осужден и расстрелян в 1954 г.

В 1937 году Советский Союз буквально захлестнули репрессии. Отмечалось 20-летие карательных органов – как-никак 20 декабря 1917 года была образована российская Чрезвычайная Комиссия. Доклад по этому поводу сделал в Большом театре будущий кремлевский долгожитель Анастас Микоян. Доклад был назван незабываемо: «Каждый гражданин – сотрудник НКВД». Практика повседневного доноса внедрялась в умы и сознание. Донос считался нормой. И ставший у руля НКВД Николай Иванович Ежов – лишь пешка в той страшной игре за абсолютную власть, что вел тогда Сталин.

Биография и деятельность Николая Ежова

Родился Николай Ежов 19 апреля 1895 года по старому стилю. По некоторым сведениям его отец был дворником у домовладельца. В школе он учился всего два-три года. Впоследствии, заполняя анкеты, Ежов писал в графе «образование» - «незаконченное низшее». В 1910 году подростка отдали на выучку к портному. Ремесло пришлось ему не по вкусу, зато с пятнадцати лет, как признавался сам Ежов в застенках учреждения, которое еще недавно сам возглавлял, он пристрастился к мужеложству. Этому увлечению Ежов отдавал дань до конца жизни. Одновременно он проявлял интерес и к женскому полу. Одно другому не мешало. Было в чем каяться, равно как и было, чем гордиться.

Через год мальчик расстался с портным и поступил на завод учеником слесаря. Позже, как и многие его сверстники, был призван в русскую императорскую армию. Первая мировая война застала его в захолустном провинциальном Витебске. Казалось, сама судьба дает шанс маленькому честолюбивому человеку отличиться. Однако Ежова очень скоро переводят из запасного батальона в нестроевую команду. Причина банальна и проста – при своем росте в 151 см. он плохо смотрится даже на левом фланге.

Работал Ежов в артиллерийских мастерских, где началась его революционная деятельность, о которой так любили писать официальные биографы. Сколько-нибудь внятных подтверждений этой деятельности, впрочем, историки так и не удалось обнаружить. В партию большевиков Ежов вступил уже в мае 1917 года. Что с того, что рано? Он не выжидал и не осторожничал, как другие – принял новую власть сразу и безоговорочно. После стихийной демобилизации из царской армии на некоторое время следы Ежова теряются.

Полтора года его биографии – «темное время» для историков. В апреле 1919 года его снова призывают – на этот раз в Красную Армию. Но вновь он попадает не на фронт и даже не в артиллерийскую часть, а на должность переписчика при комиссаре. Несмотря на малограмотность, он сумел зарекомендовать себя активистом, и вскоре пошел на повышение. Через полгода Ежов стал комиссаром радиошколы. Ничего героического в гражданскую войну, таким образом, судьба ему не уготовила.

Малый рост не позволил ему стать настоящим солдатом. Он же стал препятствием для оперной карьеры, хотя Ежов прекрасно пел. Николай Иванович обладал феноменальной памятью – запоминал многое наизусть и твердо. В окружении Сталина преобладали люди малорослые (как тут не вспомнить известную строку Мандельштама: «А вокруг него сброд тонкошеих вождей») и Ежов, как говорится, пришелся ко двору. В определенный период Ежов стал самым близким к Сталину человеком. Он бывал в кабинете Хозяина ежедневно и подолгу.

Сталину нужен был человек без заслуг перед революцией и не связанный с высшим эшелоном власти. Ежов подошел идеально. Он прошел испытание еще в истории с гибелью Кирова в декабре 1934 года. Руками Ежова Сталин расправился с Зиновьевым и Каменевым. Это была репетиция будущих больших репрессий. Ежов сменил Генриха Ягоду на посту министра внутренних дел. Он на пике карьеры. В его руках – судьбы сотен тысяч приговоренных к смерти. Была обезглавлена армия. Репрессированы многие известные военачальники во главе с .

Всё человеческое постепенно выгорало в Ежове. Он никогда и никого не пытался защитить. Скоро этот человек превратился в тяжелого алкоголика и педераста. Вместе с тем, он умел быть обаятельным и нравиться женщинам, после потоков крови легко переключался на обыденную жизнь. С женой, Евгенией Ивановной Хаютиной, они не имели детей, поэтому удочерили трехлетнюю Наташу. В доме Ежовых был художественный салон, часто бывали Бабель, Кольцов, певцы и музыканты.

В конце концов, Ежова назначили наркомом водного транспорта, а на его место пришел . 10 апреля 1939 года последовал арест Ежова. Незадолго до этого застрелилась жена Ежова – должно быть, в предчувствии неизбежной развязки. Ежова обвиняли как в злоупотреблении служебным положением, так и в аморальном образе жизни. Сам же он, признавая все обвинения, сожалел, что был недостаточно беспощаден к врагам народа и мог бы расстрелять в несколько раз больше, чем ему было дозволено. Расстрелян 4.02.1940г по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР.

• Рассказывают, что перед смертью Ежова раздели догола и нещадно били, а стреляли потом уже в бездыханное тело. Окружали его в те последние минуты следователи и надзиратели – те, кто трепетал перед ним, когда Ежов был всесильным наркомом. Страшный и бесславный конец…